створки двери с лязгом распахнулись, припечатав охранника к стене. На их месте вспух огненный шар, который вскоре сменился жирным чёрным облаком. В коридор ввалился андропод в старом сером комбезе.
Это был Бормотун! Окутанный клубами дыма, он чудился мне пузатым джинном, выползающим из волшебной лампы.
– А, вот и Кэп! – радостно прогудел он, и растопырив манипуляторы, ринулся ко мне.
Он вынув из кармана небольшой энкодер, и уговорил замки, фиксирующие мои руки и ноги, раскрыться. Звяк-звяк-щёлк-щёлк, я был свободен! Я дёрнулся было встать, но чуть не упал. Нервная система, ошарашенная станнером, до сих пор не пришла в себя.
Бормотун совсем по-человечески покачал головой – «А-я-яй!» – и сдёрнул меня с каталки. Он перебросил моё безвольное тело через плечо словно я ничего не весил, и потопал в темноту, тихонько меня баюкая:
– Домой, Кэп! Домой!
Двенадцать часов спустя я сидел в рубке «Каракатицы», цедил элузский «Торчини» из бокала с ягодкой, и строил ужасный план мести.
Естественно, до того, как заняться таким важным делом, я плотно пообедал, раздал команде ворох всяческих ЦУ и казнил нерадивый пылесос, попавшийся под ноги. После этого, надел подобающую случаю треуголку. Вообще, у меня много треуголок, но эта: из мягкого бархата, чёрная как смоль, украшенная тремя перьями Горгоссы, была особенная. Специально прибережённая для мстительного настроения. Которое, если судить по потёртостям на подкладке, посещало меня довольно часто.
Включив голографический проектор, я немного повертелся перед камерой. Критически оглядев свою трёхмерную проекцию, вновь убедился, что я статен, мужественен, красив. Настоящий дворянин, как из школьной книжки по истории.
Да ладно, чего и говорить, выгляжу – отпад! Но породистому лицу, всё же, чего-то не хватает. Чёрная перевязь, например, была бы кстати. Или шрам.
Я прищурил левый глаз, потом правый, представляя антрацитового цвета шёлковую ленту. Как безболезненно потерять один глаз? Я задумался.
Но боцман, подошедший тихонько сзади, грубо оборвал мои фантазии.
– Капитан! – гаркнул он, – Команда корабля собралась в кают-компании!
Я воровато погасил проекцию и изобразил жуткий гнев на лице.
– Чёрт бы тебя подрал, Дрю! Не делай так больше! – гаркнул я на коренастого толстяка. Большой красный нос картошкой, рыжая, всклокоченная шевелюра и такая же борода —Байрон Дрю, уважаемый, между прочим, в прошлом человек! Академик каких-то там подпространственных наук. Был. А сейчас – боцман «Каракатицы», правая рука капитана, то есть меня.
Я возмущённо показал ему кулак и сделал вид, что шепчу страшные ругательства. Такие страшные, что произносить их можно только шёпотом.
Дрю виновато опустил голову и пробубнил:
– Простите, сэр… Но вы сами просили…
– Просил, – согласился я. – Но сколько раз ещё я говорил – не перебивай меня! Когда
