когда я съела большой кусок изысканного шоколадного торта, мама решилась кое-чем поделиться со мной и открыть секрет, который наверняка с трудом хранила в течение долгого времени.
– У меня для тебя еще один сюрприз, – объявила она, когда мы сыто откинулись на спинки стульев.
Я поднесла к губам стакан с водой, довольная и счастливая. Я даже не ожидала, что она скажет секунду спустя.
– Мы с тобой едем в путешествие по Европе на четыре недели!
«Подожди… что?»
6. Ник
Ни за что.
Думаю, что взгляд, который я бросил на эту женщину, был настолько красноречивым, что мой отец на мгновение потерял дар речи. Ноа сглотнула и несколько секунд просто смотрела на меня.
– Мама, ты сошла с ума? – наконец воскликнула Ноа, но мягким, а вовсе не сердитым тоном.
«Зачем она притворяется? Почему, черт возьми, не говорит, что даже во сне не поедет на другой конец света без меня… да еще на месяц?»
– Ты становишься старше и уже собираешься поступать в университет… – начала Раффаэлла, даже не посмотрев на меня. Похоже, она не хотела встречаться со мной взглядом, ведь если бы ее глаза встретились с моими, то губы мачехи тут же перестали бы двигаться, и она бы окаменела от ужаса. – Думаю, это последний шанс сделать что-то вместе, и… знаю, конечно, моя идея не так радует тебя, как меня, н-н-но-о… – Она заплакала.
Я отпил глоток вина, пытаясь сдержать гнев. Я так крепко стиснул руку Ноа под столом, что, думаю, ее пальцы жутко затекли, но либо это, либо я потеряю самоконтроль и начну выпускать тысячу и одно проклятие вместе с ругательствами, которые так и рвались наружу.
Отец посмотрел на меня и тоже поднес бокал к губам. Это его безумная затея? Он вложил ее в голову жены?
Но о чем, черт возьми, он думал! Разумеется, это он постарался, наверняка именно отец уже оплатил всю поездку.
И моя последняя надежда начала рушиться.
– О да, я хочу поехать, мама! – Ноа кивнула, и ее слова были как пощечина.
Разве я не должен поучаствовать в решении? Что она делает?
Я отпустил ее руку и окончательно разозлился. Хватит, либо я уйду отсюда, либо совершу то, о чем думал. Но я сразу понял, что уходом ничего не исправить – в другой раз я бы устроил сцену, но теперь это не поможет, ведь ко мне вообще не прислушаются… Если я хотел, чтобы нас воспринимали всерьез, я должен был остаться и высказать свое мнение: они не заберут мою девушку на целый месяц.
Когда я отпустил ее руку, Ноа повернулась ко мне. Я пристально взглянул на нее и понял, что она мучается так же, как и я… А это уже кое-что.
Прежде чем Раффаэлла успела что-либо сказать, я прервал ее.
– Тебе не кажется, что сперва, перед оплатой поездки, следовало посоветоваться с нами?
Думаю, что использовал всю силу воли, чтобы сформулировать вопрос таким спокойным тоном, каким только мог.
Раффаэлла
