Глупая для других, умная для себя. Лопе де Вега

      Обнимаю вас.

      Мою владычицу земную

      Я лицезрю, отраду глаз.

      Передохните.

      Я странней

      И радостней не ведал дней.

      Но что же нужно вам?

      Внимайте

      И ни ползвука не теряйте

      Из этой повести моей.

      Высокородная Диана,

      Досель таимый этим лесом

      Смиренный, но роскошный клад,

      Как золото в глубоких недрах

      Затаено! Отавьо, герцог

      Урбинский, этих мест владетель,

      За неимением потомства

      Взял некогда на попеченье

      И воспитанье Теодору,

      Дочь брата (брата звали Цезарь),

      Ценя в ней ум и красоту.

      (Прошу вас, слушайте прилежно.

      Ведь если упустить начало,

      То трудно разобраться в деле.)

      В Урбино все всегда считали,

      Что Теодора несомненно

      Ему наследует: ведь он

      С ней состоял в родстве теснейшем.

      Так Теодора и жила

      Хозяйкой герцогских владений,

      Отавьо зеркалом служа,

      И тот привык в него смотреться.

      К ней стали свататься монархи:

      Феррарский, пармский, и пьяченцский,

      И мантуанский, и миланский.

      А вместе с ними, с меньшим блеском,

      Хотя и с большею надеждой,

      Благодаря вседневным встречам,

      Урбинцы Дьего и Камило,

      Два благородных кавалера.

      Хоть ей приятны были оба,

      Но Дьего втайне был милее,

      Иль потому, что он изящней,

      Иль просто волею созвездий.

      Меж тем, прекрасная Диана,

      Неумолимое железо

      Жестокой Парки оборвало

      Нить герцога на полувеке.

      Как много смерть несет открытий,

      И перемен, и превращений

      В любой державе или доме,

      Давно и хорошо известно.

      Так вышло и на этот раз.

      А именно: покойный герцог

      Провозглашает в завещанье,

      Что у него в деревне этой

      Есть дочь, рожденная вне брака,

      И ей вручается наследье.

      При оглашенье завещанья

      У Теодоры сжалось сердце,

      Озлился Дьего, а Камило

      Взлелеял твердую надежду,

      Что станет герцогом урбинским

      Через наследницу, затем что

      Не он – избранник Теодоры,

      Которая в какой-то мере

      Давала все-таки понять,

      Что Дьего больше ей любезен.

      И вот, прекрасная Диана,

      Урбинский двор пришел в смятенье

      И на два стана раскололся,

      Притом с таким ожесточеньем,

      Что начал меч писать законы

      И правом сила завладела.

      Тогда посредником вступают

      Седины лучших и знатнейших,

      Смиряют ярость Теодоры

      И буйство юношей незрелых.

      Они к законной

Скачать книгу