и успевала рассказывать про салон свадебных нарядов, который не так давно возглавила. Энергичная, внешне чуть нескладная (по мнению мамы), но обаятельная и целеустремленная Катя была очень симпатична Тате. Молодые женщины подружились, их словно магнитом притянуло друг к другу.
Шел второй год Катиного счастливого замужества. И ей вздумалось посетить мужа в неурочное время в одном из его фотосалонов – просто соскучилась. Она немножко поблуждала среди декораций, которыми была оснащена студия.
– Ты самая удивительная женщина, которую я когда-либо знал, а я всего лишь оправа для этого бриллианта, – донеслось до ее ушей.
– Где-то я это уже слышала, – пробормотала Катушка, выходя из тени и наблюдая, как отпрянули друг от друга две фигуры. – Извините, если помешала. Как вас зовут?
– Нина, – пролепетала смущенная полуобнаженная модель.
– Значит, ты зовешь ее Нинон, – попробовала угадать Катя и подала ей длиннопалую, ненакрашенную, но с идеальным маникюром руку. – Или Нинель?
– Нинон… – покраснев, как маков цвет, пробормотала девушка.
– Торжок? Кимры? Ржев? – продолжала географические изыскания Катя: в ней проснулся социолог.
– Красная Гора…
– Что ж, Нинон-Нинель, ланфрен-ланфра, поздравляю. Он действительно сделает из вас королеву.
– Катрин… – начал было фотохудожник.
– Все было прекрасно, милый, – оборвала Катя. – Думаю, все и дальше будет в рамках приличий, да?
Вслед ей неслось: «Я же художник, мне нужно вдохновение, черт побери, а ты постоянно уезжаешь в эту свою Германию», еще что-то, но слушать она не стала. Это был ее второй развод.
– Витя, я развожусь, – сказала она в трубку.
– Что так?
– Ну… видимо, я его уже не вдохновляю, – хмыкнула Катушка.
– Ага, – резюмировал Витя. – Видимо, его вдохновил кто-то другой. Ну и козел же он после этого.
– Полный!
Ну, просто редкостное единодушие. Или, как выражались в одном прекрасном фильме, «высокие отношения»…
Зато она надолго задружилась с Татой. Они с самого начала были довольно откровенны друг с другом, и Тата рассказала, что с отцом ее малыша она была знакома совсем недолго, что это сценарист из Питера, что вся эта история совершенно случайна.
– Так это Дима-сценарист – отец твоего чудного сына Ванятки?! – воскликнула как-то Катушка. – Да я ж его встречала на Мосфильме. Белокурый, да. И Ванечка белокурый… Ну-ка, ну-ка, поподробнее с этого места!
«Поподробнее с этого места»
Тата окинула последним взором свой макияж. Безупречно. Она знала, что красива. А толку-то. Как-то раз они вот так же красились с Катушкой с утра, когда заболтались за полночь, и Тата оставила подругу ночевать. И наутро Катя, глядя на свой свежий макияж в зеркало,
