наступление этой «орды» на мои территории.
– Поползновений в мою сторону.
– А если подумать?
– Вот вы и думайте. А я, пожалуй, воздержусь. Ибо вслух произношу лишь то, что и является тем чего хочу. Мне тайм ауты не нужны.
– Ну так, – наклоняется к моему уху и шепчет, – почему лжешь сейчас?
Отступаю от него. Не хочу, чтобы думал, что читает меня как книгу и меня слегка ведет.
Нужно было поесть мне, прежде чем отправляться на вечер. Да и за столом не было аппетита. Только сыр и пару канапе перехватила, а еще алкоголь.
– Это все вино. Паленое что ли?
– Оно с виноградников Италии. Весьма дорогое, кстати.
– И все же я бы вас попросила…
– О чем же? – приближается к моему лицу, а наглая рука опускается на поясницу, а после траектория полета не меняется и конечный пункт – моя ягодица.
Ого, да тут уже во всю захват начался.
– Спокойно Челентано, мой виноградник мять не надо, я сама за ним ухаживаю. Разошелся тут, – шлепаю по его ладони, на что начальник смеется.
Его смех прокатывается по стенам, отскакивает и вновь отдается эхом. Ну или мне так кажется.
Я тоже немного расслабляюсь, потому что он отступил, и я словно вынырнула из оков. Кажется, я даже не дышала, пока он непозволительно рядом стоял.
Все же вытаскиваю помаду, вновь повернувшись к зеркалу.
– Полина, погоди, – крутит меня так, что я оказываюсь к нему лицом и обхватив руками мои щеки пытается меня к себе притянуть.
«Ну уж нет. Еще не хватало мне в туалете облизываться с мужиком и бояться, что меня тут застанут. Так и представляю лозунги наших сплетниц компании: «Развратница Полина и туалетные приключения», «Полинка, сортирная блядинка». Нет уж».
– Стоять, – втискиваю руку и что есть силы останавливаю героя-любовника. – Я же сказала, что чужие бактерии предпочитаю не подбирать, особенно в таких злачных местах, как это.
Он улыбается и кивнув отпускает.
– И сексом не занимаешься? Там бактерии похуже бывают.
– К этому делу люди проходят особую противорадиационную чистку, я обычным химчисткам не доверяю.
– Полина, – он уже громко посмеивается и пытается снова приблизиться, но в уборную входит Катя Орехова, наш менеджер и Алексей быстро уходит, мазнув по мне взглядом, когда я чуть склонилась к зеркалу и начала водить по губам помадой.
Подмигиваю своему отражению и слышу невообразимо охеревший возглас, иначе и не назовешь.
– Дура.
Вот как можно человека вогнать в ступор.
– Прости?
Она же могла говорить по блютуз гарнитуре, или вообще с самой собой.
– Ты, говорю дура, – ставит руки в боки и поворачивается своей важной пэрсоной ко мне.
– Пожалуй сейчас должны быть объяснения? А то знаешь, чревато говорить подобные вещи посторонним малознакомым людям, никогда не знаешь в каком состоянии нервная
