аудит и обнаружила некоторые, как она сказала, нецелевые траты. Ну и что, все так делают: нужно же и на старость немного заработать».
Она вспомнила, как Виталий в начале календарного года не продлил ее контракт. Он не ругал ее, не просил вернуть деньги, а лишь сказал сухо: «Наталья Васильевна, разве я вам мало платил? Разве вы не получали ежегодные бонусы? Не понимаю, чего вам не хватало?»
«Да, Виталий, ты никогда не понимал, чего мне не хватало. Денег всегда мало, милый друг не дешев – просит и просит. А я так хотела любви. Кому я нужна без денег? – с грустью думала она. – Да, жаль, что я сейчас без работы, но ничего – Михаил Юрьевич обещал мне теплое местечко в «Полимеде», ведь ему очень скоро будут нужны свои люди в Питере. Может быть, и мой милый друг вернется?» И Наталья с грустью призналась себе, что уже год, как милый уехал якобы к маме и на ее звонки не отвечал.
«Но вчера вдруг позвонил как ни в чем не бывало и спросил, куда я пропала. Это я пропала?! Как все-таки быстро распространяются новости, – Наталья улыбнулась и продолжала мечтать. – Как только Михаил Юрьевич возглавит объединенную компанию, я ему буду очень нужна. С какой радостью я жду, когда он выкинет эту Секлетею на улицу. Вероника говорила, что Виталий подобрал ее на улице! Туда ей и дорога».
С этими радостными мыслями Наталья задремала и проспала до Москвы. Утром она проснулась злая на проводницу, потому что та разбудила ее поздно и она не успела почистить перышки и предстать перед двумя вагонными бизнесменами во всем своем блеске. «Ладно, это проза жизни», – подумала она. У вагона ее ждал водитель такси, который прилагался к люксовому билету. Она решила остановиться там же, в «Балчуге».
Моисей Яковлевич Прудонский узнал о предстоящем слиянии «Витафармы» и «Полимеда» случайно от своей жены Фиры. А та узнала у Натальи Власовой, с которой, как она это называла, «приятельствовала». Моисей Яковлевич был уже не молод, и его трудно было чем-то удивить, но он очень огорчился: через год после смерти Виталия это был новый удар.
С Виталием его связывала многолетняя дружба: он преподавал ему химию еще в университете, в лихие девяностые они вместе начинали, вернее, начинал Виталий, а Моисей Яковлевич был у него советником. Виталий построил целую сеть аптек, а у Моисея Яковлевича была только одна, потому что он всегда боялся рисковать и расширяться. Несколько пожилых сотрудниц верой и правдой служили ему уже десять лет: не воровали, не обманывали и радовались тому, что Моисей Яковлевич давал им заработать в такое непростое время.
У него не было детей: его единственный сын погиб в автокатастрофе еще в 80-е, и сначала Виталий, а потом и Секлетея стали его семьей.
Раз в месяц он обязательно приглашал их на воскресный обед. Фира изумительно готовила: рыба фиш по-еврейски и селедка под шубой были ее коронными блюдами. «Разве в ресторане так приготовят», – говаривал Моисей Яковлевич и с обожанием смотрел на Фиру. После обеда они с Виталием обсуждали бизнес. Секлетея играла на старинном
