в прекрасной форме.
В ее глазах блеснула искринка.
– Умеешь ты, черт, делать комплименты, – она немного смутилась.
Ему хватило мгновения, чтобы поймать в ее глазах знакомый блеск. Это не забывается. Язык сможет обмануть тебя, уши не услышат подвоха, а вот глаза – они никогда не соврут. Эти зеркала нашей души даны нам природой как подарок свыше, наши судьбы порой переворачивает простой взгляд, его мгновений хватит для того, чтобы изменить всю твою жизнь.
Счастье стояло так близко, оно было рядом. Казалось, все, что для этого надо, – сказать: «Да». Да, милая Мари.
Незаметно подошли Кристоф и Элен.
– Хватит сидеть, давай прогуляемся, разомнемся. Ты еще не забыл свою выдающуюся подачу? – спросил Кристоф.
– Ты ее помнишь? – весело подхватил Филипп.
– Предлагаю партию. Ты с Мари и мы с Элен, пара на пару.
– Идет! Ставлю ужин в «Балажо», что мы сделаем вас.
– О! Это слишком опрометчиво с твоей стороны. Ты же не знаешь, как играет Элен.
– И что и сколько она ест! – добавила сама Элен, легко и с хитрецой прищурившись.
– О чем вы тут мило беседуете? – спросила Мари, так же незаметно подойдя, как и хозяева вечера.
– Да мы тут договариваемся, когда будем ужинать за счет Филиппа, – весело ответил Кристоф.
– Ну ты и самонадеян. Посмотрим, кто из нас будет держать счет в руках, – парировал Филипп. – Он пригашает нас сыграть с ними в теннис. Ты еще не разучилась держать ракетку? – обратился он к Мари.
– Нет, с удовольствием сыграю с вами.
– Вот и договорились, давайте послезавтра у нас после полудня, –подытожил Кристоф.
– Если Мари сможет, я за! – ответил Филипп.
– Я смогу, у меня сейчас не много работы, спокойная ситуация.
– Давай оставим милых девушек вдвоем, а сами пройдемся, – предложил Кристоф.
– Отлично.
– Пойдем ко мне в кабинет, там спокойно можно выпить коньяку и пообщаться, – предложил Кристоф.
Они поднялись на второй этаж и, пройдя коридором направо, оказались у небольшого кабинета, который Кристоф переделал после смерти дедушки под себя. Его предок был любителем строгого французского стиля времен наполеоновского правления, а внук – сторонником всего нового, свежего. Он три месяца потратил на поиск дизайнеров и сам ремонт, прежде чем с удовольствием занял этот очень уютный кабинет. Он гордился им.
– Заходи, располагайся. Тебе что налить, коньяк, виски?
– Давай коньяк, сегодня его время, – не без удовольствия ответил Филипп.
Кристоф взял с полки два бокала, затем открыл полку небольшого кабинетного шкафа из дуба и достал нераспечатанную бутылку «Хенесси».
– Это двенадцатилетний, из коллекции, – с гордостью произнес он. –Давай выпьем за твое возвращение в столицу. Пусть тебе наконец-то повезет,
