Нет, не то, что ты думаешь – не собаки и хомячки. Мне нравится наблюдать за бобрами, птицами и тиграми.
– Тиграми?
– В естественной среде обитания.
Продолжая болтать, они миновали площадь, свернули к парку аттракционов, дошли до детского мира, за которым простиралось непривычно голое поле, разрезанное самодельными оградами на участки в пять соток – первая частная собственность новых русских фермеров и оттуда вновь вышли на Школьную улицу.
– Странно, но мне почему-то кажется, что мы давно знакомы, – сказала вдруг Аня, – или, как будто были знакомы в прошлой жизни, не знаю даже как сказать…
Игорь испытывал совсем другое чувство – он впервые в жизни узнавал настоящую Анну Вайсс. Жизненный опыт помогал достраивать недостающие паззлы: авторитарные родители, заслуживаемое одобрение вместо безусловной любви, компенсация собственных неудач через детей, неизбежный бунт, вечная борьба и вечный плен – заурядная модель, в центре которой, все тот же – спрятанный где-то глубоко игривый, жизнерадостный и неугомонный характер. Да, она права – она была самой обычной девчонкой, и только его любовь все меняла. Он помнил ее взрослые фотки в Фейсбуке. Детский страх перестать быть идеальной останется с ней до конца – и кто знает, что было бы дальше, если бы ее короткая жизнь не оборвалась. Пластические операции, овощные смузи, фитнесс, игры, новые образы? Как должен выглядеть успешный стареющий человек? Как в раздражающей рекламе зубных протезов, назойливо преследующей тебя после звонка спам-бота?
На улице уже стемнело, он проводил ее до дома в самом конце Школьный улицы.
– Значит это твой дом? – спросил Игорь, глядя на двухэтажный коттедж с мансардой, который видел сотни раз.
– А ты как будто не знаешь.
В ее странном испытующем взгляде он увидел новую загадку.
Конечно, он знал, что этот четырехквартирный дом целиком выкуплен ее отцом намного дольше, чем жила на свете эта девочка – сколько раз он проходил мимо него, намеренно замедляя шаг в надежде увидеть в одном из окон знакомый силуэт.
– Знаю! – признался он. – А вот чего не знаю (но всегда хотел узнать, добавил он про себя) – где в этом доме твоя комната.
Аня положила теплую ладонь ему на плечо, и слегка подтолкнув к калитке, указала на боковое окно, выходящее в сад.
Надо же, а он всегда думал, что она живет в мансарде, откуда через узкое французское окно иногда выходит на маленький полукруглый балкончик. Сколько секретов раскрыл ему этот день.
– Ну что, увидимся в школе?
Ее лицо было так близко. Желание прижать ее к себе и поцеловать нежные губы, почувствовать тепло и дыхание, глядя в эти странные глаза было почти невыносимым. Но ей было всего четырнадцать, а ему совсем не точно, тринадцать с половиной. Вряд ли кто-то не сочтя его сумасшедшим докажет обратное, но он был уверен, что обман отравит настоящее чувство. Может быть, поэтому настоящая любовь часто бывает несчастной?
«Поживем – увидим, Аня», – сказал он про себя, а вслух произнес лишь:
– Пока.
На город опустился черный осенний вечер.
