голоде.
Когда в двадцатом году уже доедали последние запасы в доме и начали резать кур, потому что кормить их было уже нечем, и единственной кормилицей всей семьи оставалась корова, отец с матерью, помнящие голод еще в девяностых годах прошлого века, открыли сундук, отобрали хорошие, почти не ношеные вещи «со свадьбы и на выход», праздничную скатерть и белье. Отец с мешком этой одежды отправился, как многие тогда, на Украину, менять все это на еду: сначала по дороге до станции, потом на поезде.
Его ждали несколько дней, и он приехал, но с пустым мешком, потому что на обратной дороге в поезде его вместе с другими подобными задержал один из отрядов продразверстки, действующих по закону, введенному еще царским правительством во время первой мировой войны. Эти отряды действовали и при Кренском, и особенно жестко из-за голода в гражданскую войну, отбирая все излишки продовольствия в деревнях и селах, проводя облавы на дорогах и вокзалах против мешочников и спекулянтов, мало разбираясь с каждым отдельным человеком, и, бывало, даже расстреливали за сопротивление и сокрытие продовольствия.
У отца изъяли все, что он вез домой, хорошо еще не арестовали, как других, увидев его рабочие руки и поверив в его пятерых детей, – просто сунули в руки полбуханки хлеба и кусок сала и загнали обратно в поезд. И Анна помнила, как отец, сидя на табуретке посреди избы, плакал, рассказывая это матери, а вокруг стояли его дети и плакали вместе с ним.
И тогда Алька понял почему Анна привезла его сюда, почему захотела увидеть сама и рассказать ему о своем детстве в этой деревне со смешным названием Голосиловка, стоящей теперь с полу развалившимися заборами, с заколоченными окнами изб и заросшими бурьяном палисадниками.
Обратно они прошли быстро, потому что надо было успеть к автобусу, который ходил один раз в сутки: туда и обратно. И Алька, уже не плакал, а терпел, и даже не задавал вопросов, потому что надо было спешить.
Алька понял, что она рассказывала ему о себе, потому что хотела показать ему часть своего детства, и в.идимо знала, что он ее поймет.
4. Рассказы Анны.
Наша память избирательна и ассоциативна. Она включается под воздействием ассоциаций и выключается, когда обнаруживается, что она просто не нужна. Точнее – не выключается никогда, работает рефлекторно и постоянно; просто мы не замечаем этого.
Она делает это самопроизвольно, порой бывает навязчива, как мотив простенькой песенки, порой – пропадает в провалы, а потом снова проявляется на поверхности мыслей, когда мы ее не ждем, и снова будоражит нас своими образами и ассоциациями.
Должно быть именно это свойство нашего мозга скользить по связям и ассоциациям непроизвольно от нас самих заставило ученых третьего тысячелетия уже нашей эры усомниться, в том, кто кем управляет: мы нашим мозгом или мозг нами?.. Во всяком случае они в начале XXI века прилюдно, хотя и не совсем серьезно, задавали такой вопрос и не могли ответить на него
