редкость добрейшая. В «Лебеде» все сотрудники его уважали. И он ко всем с уважением относился. Одного Черемисина постоянно одергивал за вольности с девочками.
– Как Черемисин на это реагировал?
– Ярослав двуличный, его не сразу поймешь. На презентациях всегда появляется с красавицей-женой и такое внимание ей оказывает, что можно подумать: лучшей пары в мире нет. Стоит жене на минуточку отвлечься, он тут же начинает флиртовать с безлошадными телками, просочившимися на бомондовскую тусовку. Словом, теплоуховские попытки образумить свою «правую руку» отскакивали от Ярослава, как от стенки горох. И еще в последнее время у Теплоухова были стычки с главным бухгалтером компании – Лискеровым, которого он называл «тимуровцем» за то, что главбух постоянно лезет не в свое дело. Вот этот старик, в отличие от Черемисина, жутко злопамятный зануда. Типичный совковый деятель в самом худшем смысле слова. Постоянно мрачный и раздражительный, будто печень с селезенкой у него больные. – Алена уставилась на Голубева умоляющим взглядом: – Друг, что случилось с Теплоуховым? Почему он так скоропостижно умер?
– Его отравили.
– Кто?!
– На днях узнаем.
– Где это случилось?
– У нас в райцентре. Может, скажешь, что Николая Валентиновича туда занесло?
Волосюк торопливо перекрестилась:
– Ей-богу, друг, не знаю.
Глава XII
Следователи Петр Лимакин и Андрей Щепин из горпрокуратуры в годы ученья были сокурсниками университетского юрфака. Пришедший на студенческую скамью после службы в армии Андрюша, как его называли на факультете, вероятно, в противовес высоченному росту и могучей комплекции, являлся в группе самым старшим по возрасту и выделялся среди прочих студентов дотошной въедливостью в освоении юридических наук. Не проходило ни единой лекции, чтобы Щепин упустил случай задать хотя бы парочку заковыристых вопросов, на которые даже опытные педагоги-профессионалы прежде, чем ответить, чесали затылки. Видимо, самой матушкой-природой было заложено в парня свойство докапываться до самой сути. После университета Андрюша получил направление в городскую прокуратуру и уже на первых порах следственной работы стал здесь уважаемым Андреем Семеновичем, которому оказались по зубам даже самые замысловатые уголовные «орешки».
Лимакина Щепин встретил приятным удивлением. Уставившись на бывшего сокурсника взглядом добродушного здоровяка, он обрадованно воскликнул:
– Петро?! Сколько лет, сколько зим тебя не лицезрел!..
– Много, Андрюша, много, – пожимая могучую руку, ответил Лимакин. – Жизнь бежит – не успеваем оглянуться.
Щепин шутливо вздохнул:
– Не говори, года идут, а счастья нет. Зашиваемся с бандюгами так, что света белого не видно. Чую нутром, заглянул ты ко мне не только ради того, чтобы повидаться. Или ошибаюсь?
– К сожалению, не
