>На составление этого сборника меня вдохновил Эммануил Сведенборг. Заявивший о себе книгой «Гиперборейский Дедал» (Daedalus hyperboreus, 1716), и вошедший в историю благодаря своему многотомнику «Тайны Неба» (Arcana Coelestia, 1756). Сведенборг мог похвастаться беспрецедентно широким спектром областей деятельности, в каждой из которых стяжал блистательный результат (механика и физиология, математика и политика, геология и химия, металлургия и богословие…).
Не потому ли его путь по столь различающимся поприщам оказывался неизменно триумфальным, что главным талантом у Сведенборга был ДАР БЕСЕДОВАТЬ С АНГЕЛАМИ? Коим известны не только лишь тайны Неба, но и любые тайны земные, ведение которых обеспечивает успех и которыми ангелы готовы делиться с людьми, но могут передать их лишь способному реально говорить с ангелом.
Ангелы сообщали Сведенборгу также и то, что было людям известно некогда, но потом – позабыто полностью. Они поведали ему, например, что христианская церковь существовала на земле еще за тысячелетия до рождества Христа. Древняя церковь (Ecclesia Antiqua) учила о грядущем вочеловечении Превечного Слова (Verbo Vetusto) на просторах доантичной Сибири. Причем она наследовала Древнейшей церкви (Ecclesia Antiquissima) существовавшей в доисторические времена в землях Гипербореи.1
Ангелы, засвидетельствовавшие о том Сведенборгу, сказали также, что в те позадавние времена не были они ангелами, а пребывали людьми, воплощенными на земле. В итоге многих бесед с бесплотными духами у Сведенборга сложилось мнение, что вообще все ангелы когда-то были людьми. Гиперборейская философия утверждает, однако, что побывали людьми не все ангелы, тогда как все люди некогда были ангелами.
Так или иначе, граница меж человеком и ангелом абсолютна не столь, по-видимому, как представляет современная церковь. ЧТО есть эта граница? Преодолима ли со стороны человека?2 Можно ли понимать людям ангелов как будущее свое и свое же прошлое?
Буду рад, если стихотворения этого сборника помогут читающему найти собственный свой ответ. Прошу воспринимать их как словно бы главы книги, последовательно развертывающие сюжетную линию.
Неугомонный ангелолог
Когда-то я летал и пел,
Чтоб храм залечивал прореху.
Но как мой голос ни кипел —
От стен не откликалось эхо…
Тогда совсем я бросил звать:
Мне путь казался слишком долог…
Но вновь советовал взлетать
Неугомонный ангелолог!
И принял я его совет,
И легкий облик серафимий,
И вновь искал во свете Свет,
От ипохондрии хранимый…
И постепенно привыкал
К полетам без обоснований…
Так вольный храмовый вокал
Не жаждет струнных подпеваний.
Рыцари печали
Не воплотиться ль? Воплотиться?
Изведать правду о конце
Времен, о коем пела птица
О человеческом лице?
Мы здесь лишь только штрих-портреты,
Умеем знать, куда ни кинь,
Лишь это вот: мол мы – поэты,
А прочих, гибнущих с тоски,
Глотает анаконда-проза…
Но это наш – поэта – взгляд.
Они ж, как выпадут морозы,
Взахлёб хулят вишневый сад,
Нисколь притом себя не видя
В его садовниках… Им как
Пустые сферы телевиденьй
Сдержать в заломленных руках?
И осознаться, и отчалить
В неуготованную тьму?
…Возводят рыцари печали —
Что непосильно никому.
Терем
…И зашли в этот темный терем,
Где картин бесконечный ряд,
Где любому свой срок отмерен,
И чудовищ глаза горят.
И наскучив небесной лаской,
Пожелав, чтоб угар – сильней,
Сочинили слепую сказку
И навеки застыли в ней.
И срослись за спиною двери.
И ко ставню присох засов.
И покрылся травою терем —
Меж Ирийских пропал холмов…
И обжили сей терем темный,
Где небесная кроха – пир.
И прозвали его: ОГРОМНЫЙ
НЕПОНЯТНЫЙ
Сведенборг Э., Апокалипсис Открытый (Apocalypsis revelata), 1766.
