на пять сантиметров, но кто это заметит, когда у нас с ним рост под два метра.
Правда, есть одно не большое различие в нашей с ним внешности. У брата над губой есть не большая родинка, наверно она и придает брату тот загадочный шарм, который так притягивает к нему женщин. Ведь правда же, они вьются возле него, как пчелы над цветком.
А возможно, хотя я и не уверен, что это существенное отличие, но кто может понять этих женщин. Томас, в отличии от меня, верил во все сказки и легенды, даже сам иногда их рассказывал. Я же, воспитанный как будущий глава клана, отвечающий за обеспеченный быт жителей клана, был серьезным молодым человеком.
В тайне, так как в открытую мы с Томасом это никогда не обсуждали, я завидовал его свободному общению с женщинами. У меня так не получалось. Развлекаться я позволял себе только с женщинами, предлагавшие свои услуги за деньги. А Томас развлекался и веселился со всеми женщинами, которые были просто не против его общества. И вот опять мне предстояла не простая задача, вытащить брата из объятий очередной женщины, без моральных потерь с обеих сторон.
– Братец, нам пора, – проговорил я, стукнув кулаком по двери конюшни.
Ну а в ответ, как всегда тишина. Прошелся возле двери, попытался заглянуть вовнутрь, ну так, чтобы определить, сколько мне его еще ждать. Но не стал этого делать, ведь соитие двух людей, пусть и не близких людей, это же ведь все равно личное. Развернулся, прошелся туда, сюда. Да сколько же можно то, мы и так уже опоздали, а этот балбес все никак не на любиться. Уже хотел плюнуть на все и войти внутрь конюшни, как дверь распахнулась, и на пороге появился гроза все женщин, и мой брат Томас в о дном лице.
Волосы Томаса были в беспорядке, на затылке и висках виднелась солома, рубаха расстегнута, но лицо довольное, умиротворенное, вот же стервец!
– Ну что ты расшумелся, братец, – пробубнил Томас, повернув голову в пол-оборота, и подмигнул женщине, в объятиях которой, только что провел время, – где-то пожар? – заулыбался он и стал застегивать рубаху.
– Пожар, по сравнению с гневом отца, будет маленьким костром, когда он узнает, что нас до сих пор нет на пастбище!
– Во-первых, не узнает, ребята не выдадут, а во-вторых, он тоже был молодым, он поймет.
Стараясь не смотреть в сторону конюшни, где приводила себя в порядок после ласк Томаса молодая женщина, я вывел уже запряженного коня, вскочил на него и стал дожидаться брата.
Томас же, как всегда не спешил. Погладив коня по морде, он подошел к девушке, которая застенчиво улыбаясь, с лукавым взглядом стояла в глубине стойла, крепко поцеловал ее.
– Судя по звездам, – целуя девушку в шею, прошептал Томас, – сегодня будет теплая ночь. Приходи через часок на пастбище, я найду для нас укромное местечко. Девушка, обняв его за шею, утвердительно махнула головой.
Нет, ну это уже просто возмутительно,
