кто ушел из этого мира и не упокоился. Они обязательно придут к тебе, ведь у тебя открылась связь. Ты унаследовала эту способность от матери. Она тоже была необычным человеком. Она могла пересекать пространство и время, заглядывать в прошлое, видела много необычных и неведомых простому человеку вещей. Твое сотрясение послужило толчком для раскрытия твоего дара. Хочешь ты того или нет, но у тебя он есть, и ты должна это принять.
Я слушала ее и понимала, что всего этого просто не может быть на самом деле. А еще я осознавала, что сны не бывают такими четкими и последовательными. Во снах никто не отвечает на твои вопросы вот так просто, и, проснувшись, большинство снов мы забываем, а здесь все иначе. Чувствовала, как от услышанного у меня немели ноги, как начала раскалываться голова. Я даже ощутила, как заныл зудящий от капельницы катетер.
Тем временем Сестра продолжала говорить:
– Я знаю, ты можешь не поверить мне и подумать, что все это – всего лишь сон и плод твоего воображения. Что ж, давай проверим. Какое-то время не буду беспокоить тебя, а ты разыщи кое-что. Когда на тебя напали грабители, они отняли твою сумку, где было фото наших родителей. Так вот, сумка им оказалась не нужна, они выпотрошили и выбросили ее на помойку. Твоя сумка сейчас в мусорке, в паре кварталов от места нападения. А в сумке фото. Если хочешь проверить мои слова, найди ее и забери. – Она подробно описала местонахождение мусорного контейнера с сумкой, затем добавила: – Кстати, ты и дома можешь найти доказательства моих слов. Когда тебя удочерили, при тебе была еще одна вещь от твоих родственников – бабушкин дневник. Он «переехал» с тобой из России. Ты найдешь его на чердаке дома приемных родителей. Они не стали выбрасывать его и сохранили для тебя на память, им он был ни к чему, ведь русского они не знают. Дневник лежит под кипой старых журналов на верхней полке стеллажа. Когда ты найдешь эти вещи, поймешь, что я говорю правду, тогда приду к тебе снова. А пока до встречи…
Сказав это, Сестра повернулась и исчезла. Я даже не успела окликнуть ее, а вопросов у меня оставалось еще очень много. Как я ни пыталась выйти с ней на связь, она не появлялась. А у меня потихоньку началась паранойя.
«Неужели все это правда? – спрашивала я себя. – Не может всего этого быть! Это ведь какой-то бред! Просто дурацкий сон, и все. … Но нет, это не совсем сон. Это какое-то помешательство. А может быть, я сама это все себе придумала? Что, если это последствия травмы? Господи! Так и до психушки докатиться недолго…»
До выписки терзала себя разными мыслями, мне было ужасно некомфортно от всего произошедшего. Во снах я больше не видела никого и ничего, а проснувшись, даже не помнила, что мне снилось. Проходили дни, и я стала немного успокаиваться. Мне даже стало казаться, что все это мне действительно просто приснилось.
Наконец меня выписали. За мной приехали родители и Майкл. Все суетились, пытались приобнять, подбодрить и развеселить, ведь последнее время я вела себя очень сдержанно и скрытно. Было приятно снова оказаться на своих двоих, а не
