маски, страны и лица,
Страшное, черное, черствое зло,
Устало в подвалах сомнений томиться.
Зло пробралось в глубины сознания,
Читалось в каждом прищуренном взгляде,
Жесте, движении, непонимании,
Возгласе, крике мольбы о пощаде.
Последние строчки Ник читал вместе с Антом. Написанное неизвестным автором, стихотворение напоминало о страшном прошлом, его заучивали наизусть дети и повторяли взрослые.
– Они разрушили все, разрушили свой мир. Прошло больше трехсот лет и вот мы здесь. Мы живем в новом времени, в безопасном Нейме. Мы дышим, любим, мы лишены низменных зависти, корысти, злобы, всего, что может привести к разрушению. И это все – заслуга одного человека и его великого творения. Она в каждом из нас, она для нас.
– Спасает нас от самих себя. Кто же она? – Ник свел брови.
– Ты умеешь слушать, похвально. Мы называем ее Ева. То, что ты видишь каждый день, где бы не находился и что бы не делал – ее работа. То, что сейчас здесь внутри и там снаружи – тоже она. Даже кружка, которую ты сейчас держишь в руках, сделана ей.
Ник крепче сжал теплую кружку, – Неужели кружки не существует?
– Существует, только выглядит вот так, – Ант сделал еле заметное движение указательным пальцем и белоснежная, с идеально ровным и гладким ободом кружка на секунду стала серой и шершавой, словно наспех слепленной из глины. Ник успел заметить небольшую трещину в месте крепления к ручке, пропало тепло, и ароматный пар.
– Это какой-то фокус? – закричал Ник, желваки на скулах заиграли. От испуга он вскочил с кресла, прыжком переместился к окну, – И там снаружи тоже так?
– И там, Ник, – Ант подошел к гостю, – И везде. Что мы знаем о периоде после Великой войны? Разрушения и, – Ант щелкнул пальцами, – Мы здесь. Мы построили свой мир, так гласит история. Но кто эти «мы», когда мы его построили, с помощью чего? Цивилизация прошлого утонула в радиоактивном пепле, под которым остались достижения прошлого, – Ант замолчал, – Гений Макса Бранта породил самое невероятное и чудесное – наш новый мир.
– Бранта? Бранта, который написал свод правил?
– Да, да, история, которую мы знаем именно об этом. Только правила составили люди – те, кто выжил после удара. А Брант стал, скорее, лицом перемен.
– Тогда что создал Брант?
– Он создал Еву. Благодаря ей человечество получило еще один шанс. Ева – то, что мы видим, слышим и чувствуем, она материальна и нематериальна одновременно, она все и ничего.
– Ева каким-то образом воздействует на нас?
– Хм, и да, и нет. Она действительно имеет глубокий доступ к сенсорам органов чувств, анализирует и подстраивает среду, но не влияет на поведение и не вмешивается в принятие решений. Она не трогает чувства в смысле внутренних отношений, привязанности или любви. Ей это не интересно, а на уровне реализации труднодоступно. Наши чувства живут глубже наших мыслей. Ей важнее прочитать и понять наполнение, разобрать внутреннюю кашу, и создать условия.
