так, – пожала я плечами с деланым равнодушием. – Просто имя странное.
Андреас весело хмыкнул.
– Для твоего мира, может, и странное. Здесь – привычное.
Для моего мира, да. Тут разве что ленивый не знал, что я – попаданка по своей воле. Отрабатываю контракт.
Андреас скоро отбыл, а я отправилась на хозяйский этаж – проверять, все ли в порядке. Хотя на самом деле меня грызло любопытство – хотелось узнать, сколько девушек осталось вчера на ночь в особняке. Оказалось, что нисколько. Ни одну спальню не использовали по назначению. Все чисто убрано, чужих вещей в комнатах нет.
– Да не было там никого, – ответила Линда, когда я задала ей этот вопрос. – Лорд поужинал с ними и только. Если с кем-то что-то и было, – она многозначительно покосилась на меня, я сделала вид, что не понимаю намека, – то вне поместья. А что?
– Я наткнулась на одну из вчерашних девушек в саду. Сегодня утром. В своей беседке, – ответила я.
Линда нахмурилась.
– Не буду спрашивать, уверена ли ты. Аристократы часто ведут себя ненормально. Ты не спросила, что ей там было надо?
Я покачала головой.
– Кто я такая, чтобы устраивать допрос высокородной.
– И правда, – кивнула Линда. – От них всех надо держаться подальше.
Между слугами ходили упорные разговоры, что мать Линды, человеческую крестьянку из близлежащей деревни, в свое время обесчестил высокородный эльфийский лорд. В деревне порядки строгие. Там все про всех знают. А потому замуж девушка так и не вышла, через некоторое время уехала в ближайший город, там родила и, перебиваясь с хлеба на воду, пыталась растить дочь. Не знаю уж, каким образом тот лорд прознал о Линде, но он забрал ее, едва девочке исполнилось восемь лет. Увез куда-то, где продержал до совершеннолетия.
Больше о своем, видимо, тяжелом детстве Линда никому и ничего не рассказывала, только недовольно поджимала губы, когда ее спрашивали. И не любила, очень не любила аристократов, хоть и работала на одного из них.
Так ничего и не выяснив, я неохотно засела в душном кабинете – нужно было просмотреть и подписать многочисленные счета. Ну, или пойти поинтересоваться у некоторых умников, на что они тратят господские деньги.
Самым большим был счет от гильдии гномов. Они снабжали Дамиана многочисленной провизией, любой, от сырого мяса до специй. Торговцы в нескольких поколениях, гномы могли достать что угодно, даже не совсем законное. Естественно, за довольно крупную сумму.
Арсан ничего незаконного не заказывал. Но и того, что появлялось на кухне, хватило бы, чтобы обеспечить провизией пару-тройку деревень.
– Зачем? – как-то спросила я, продемонстрировав Арсану еще не подписанный мной счет. – Зачем эти дорогие приправы? Для чего? Два золотых для аристонского перца? Что в нем такого особенного?
– Ничего ты, Витка, не понимаешь, – скривился Арсан. – Это вкус. Ясно тебе? Особый вкус у каждого блюда. Аристонский перец придает мясу ту самую, необходимую ему горчинку,
