как большинство мужчин, у него резко выдавался только живот. Мама и Марина попали в «груши», набирая лишний вес, они сильнее раздавались в бедрах и ниже талии. Счастливым исключением была Маша, типичные «часики», она полнела равномерно сверху и снизу, при этом талия оставалась довольно тонкой, что многим даже нравилось. Олег, например, считал, что роды улучшили фигуру жены. Но Маша не соглашалась оставаться полненькой. Сейчас Марина с Машей только пили чай с молоком и внимали гневному монологу Тани.
– Леночка у них младшенькая в детстве была болезненной, ее баловали. Вот и вырос пуп Земли. А с виду – такая милая, ласковая, беззащитная, ресничками – хлоп-хлоп. Голосочек – слабый, тихий, не говорит, а шепчет. Я полгода ее никак раскусить не могла, жалела, что Леночка такая беспомощная. Но потом заметила, что все время ей одной в семье что-то надо, а другим – нет. Деньги вытягивает из семьи, как в прорву. То они с мужем квартиру снимали, а Максим оплачивал, ведь Леночка не работала. И ей, и Кирюше, племяннику, всегда что-то позарез требовалось: то пальто, то компьютер. Теперь Леночка развелась, работает в садике, получает мало, так что бы ей ни жить у матери? Не хочет! Ведь придется печку топить и в огороде вкалывать. Якобы ей в родительском доме тесно, в четырех комнатах, мы ей мешаем. И опять Максим, как виноватый, платит за ее квартиру.
Зато Кирюша все выходные у бабушки, и никогда без подарка не уходит: то диск с мультиками, то пистолет, а то и джинсы. Мальчику пять лет, ребенок очень умненький, обаятельный, но первые слова: «Бабуля, а что ты мне купила?» Практически вся пенсия мамы на него уходит. А побелка, огород – тут Леночку не допросишься, слаба здоровьем. А посмотрели бы, какие она сумки с соленьями-вареньями от матери тащит! Мама – добрейшей души человек, работящая, справедливая, только к дочери у нее – слепая любовь. Но я придумала, как этот хомут с шеи Максима снять.
– Замуж выдать?
– Нет, я на себя такой грех не возьму. Мы освобождаем Леночке жилплощадь, к моим родителям переезжаем.
– Ура! Будешь жить совсем рядом! – Вскричала Марина и радостно обняла подругу.
– Только вы меня Максиму не выдайте. Я причину, конечно, другую нашла. Надо помогать моим, у папы нога болит, у мамы давление скачет.
– Нет, ты за кого нас принимаешь!
– И салон свой снова займешь? – спросила Маша.
– Ну, конечно, я же его Элке не продала, а сдала в аренду. До конца месяца у нее заплачено, а с первого ноября я возвращаюсь. Конечно, клиентура меня подзабыла за два года, но я надеюсь напомнить им о себе. А Элка, если хочет, пусть остается у меня мастером. У нее стиль – модерн, а у Даши – классика. А втроем мы любую клиентку причешем.
– И мы к тебе снова приезжать сможем! – Обрадованная Маша тоже обняла Таню.
– Всегда без очереди. – Таня чмокнула в щеку одну, потом другую подругу. Но тут бросила взгляд на часы и заспешила. – Ой, девочки-подруженьки, я уже пересидела полчаса! Теперь в темноте поеду, дома будут волноваться. Ну, до воскресенья! Я обязательно приеду, помогу. И поболтаем еще.
***
