спасла мою жизнь от непоправимой ошибки, теперь мой долг спасти её от самой себя.
На этом наш разговор прервался. Нам больше не дали поговорить, вышла медсестра и позвала меня пройти в кабинет. По лицу девушки было заметно, что до неё наконец-то дошло всё то, что я пыталась ей сказать.
– Нет, не ходи туда! – подскочив с места, закричала она на всю клинику.
От бетонных стен эхом отдавались её крики, делая её голос ещё громче, чем он был на самом деле.
– Я согласна на твоё предложение! – схватила меня за руку она, не давая сделать и шага.
– Не волнуйся, – успокаивала я её, – я скоро приду, жди меня здесь. Теперь всё в прошлом. ЭТО МОЙ РЕБЁНОК, И Я ЕГО НИКОГДА И НИКОМУ НЕ ОТДАМ! – и моя счастливая улыбка сияла, как тысячи солнц.
Врач после моего отказа улыбнулась на моё решение, пожелав родить здорового и крепкого малыша. Я никогда ещё в своей жизни не была более счастлива, чем сейчас. С моих плеч спал такой огромный груз весом с целую тонну, что мне хотелось петь и плясать, открыто показывая всему миру свою неконтролируемую радость. Ребёнок насыщал меня позитивной энергией изнутри, радуясь моему решению вместе со мной. Теперь я была уверена как никогда прежде, что всё у нас с ним будет хорошо. С этой минуты начинается новый этап моей жизни. Никто и никогда не будет унижать меня и моего сына. А в том что у меня родится сын, я не сомневалась. Этот малыш теперь вся моя жизнь! Все дороги вели меня к нему. Это своё сокровище я сберегу и сделаю счастливым, подарив ему всю себя, в этом с этой минуты я видела своё предназначение и обожала его всем сердцем, чувствуя изнутри его взаимную благодарность и любовь…
Глава 3. Марат
Вытолкав за дверь женщину, которую любил и боготворил, я стоял прислонившись лбом к двери в полнейшей прострации на мой взгляд очень долгое время. Руку всё это время держал на ручке, как приклеенную, не в силах оторвать её оттуда. В этот момент во мне боролись противоречивые чувства, разрывающее меня на двое. Одна моя часть дико хотела выскочить, бежать за Ларисой и несмотря ни на что вернуть в мою жизнь. Другая, и как оказалось более сильная, ненавидела её, презирала и хотела навсегда избавиться, чтобы больше никогда не видеть.
Я бы простил ей и слабость характера, и тлеющее чувство к Рустаму, и все оскорбления в мой адрес. Даже не был удивлен, когда она стала на него вешаться, как последняя потаскуха, и признаваться в любви. То что она не забыла моего друга, было очевидно, так быстро чувства не проходят, и я это понимал, не имея на этот счёт иллюзий. Хотел со временем влюбить в себя, поработить её сердце и разум, чтобы смотрела только на меня и хотела только меня. Залюбить до смерти и силой своих чувств заполнить собой все её мысли, овладев ими без остатка, вытеснив оттуда Рустама. Да и делить девушек мне с ним не привыкать, нам друг для друга ничего в этой жизни не жалко. Но Ларису я ревновал. Дико, до скрежета зубов, поэтому и отреагировал так бурно на её выходку, жёстко трахнув на бильярдном столе.
