Левину, ей это только шло: слегка растрёпанные волосы, уже не лежащие аккуратным каре, напоминали её прежнюю, студенческую причёску, а блеск в глазах, немного лихорадочный, придавал особый шарм. Вот только почему у неё такое выражение лица? Может быть, они слишком поспешили? Но сколько же ещё следовало ждать? И потом, разве им не было хорошо вдвоём?
Борис, захваченный впечатлениями о лучшей ночи в своей жизни, снова попытался обнять возлюбленную.
– Нет, Борь, подожди. – Легко увернувшись, Анастасья твёрдо отвела его руку. – Лучше скажу всё как есть! Вчера я позволила тебе – вернее, сама это спровоцировала…
– Ты ничего не спровоцировала!
– Нет, спровоцировала! Я была тронута твоими словами… Но я должна была сразу всё сказать.
– Ты… по-прежнему любишь Рафаэля? – тихо произнёс Борис. Решительно, этот тип всегда будет стоять у него на пути!
– Хуже, Боря, гораздо хуже… – Настя замолчала, но потом отчётливо произнесла: – Я беременна. Беременна от Рафаэля. Уже почти три месяца.
Левин, ожидавший чего угодно, но только не этого, обомлел: как такое возможно? Ведь вчера он абсолютно ничего не заметил… Всё это просто не укладывалось в голове! Беременна от Рафаэля… Как, почему она ничего не сказала?!
– И ты… – не зная, как закончить фразу, начал он.
– Да! И я, зная это, позволила тебе… сделать то, что ты сделал. Я… В общем, можешь думать, что хочешь. Я последняя негодяйка и… Даже хуже!
Борис не двигался и только пристально смотрел на Анастасью. Всё-таки ещё оставалась какая-то надежда… Или нет?
– Но… Почему ты не с ним? Раз уж теперь… Раз ты решила родить от него ребёнка? – тихо проговорил он.
– Я больше его не люблю, – твёрдо сказала она. – Всё кончено, и это факт. К тому же он, узнав о моей беременности, повёл себя очень странно…
– Неужели он… не хочет стать отцом? – догадался Левин.
– Конечно не хочет! И никогда не хотел… То, что это всё-таки произошло, – чистая случайность. Но я так этому обрадовалась! Я хочу ребёнка! Понимаешь, моя жизнь – там, в Париже, и в этих бесконечных разъездах – была бессмысленна… Полное, абсолютное одиночество – вот и всё…
– Но ведь ты продолжала с ним встречаться? – сухо заметил Борис.
– Если бы он захотел, я бы жила с ним! Но он не хотел, – уверено сказала она, как будто повторяя то, что уже говорила много раз.
– Почему? – недоумённо спросил Левин.
– Он такой человек. Его устраивали только свободные отношения – то есть отношения со мной и случайные связи с другими, многими другими… И даже сейчас, когда ему пятьдесят шесть…
Анастасье не хотелось продолжать, но пути назад не было: эту чашу нужно испить до дна.
– Понимаешь, когда я сказала Рафаэлю, что жду ребёнка… Он упал в обморок! Да, в прямом смысле слова! Возможно, слишком много выпил: это было в новогоднюю ночь… А потом ушёл, а я улетела в Москву. И с тех пор – ни звонка,
