стоял ко мне спиной и разглядывал Академию. Не двигался и словно бы чего-то ждал. Или кого-то.
Кто это? Ученик, преподаватель? Друг отца или кто-то из магинспекции? Последнее было бы совсем паршиво.
Полы темно-синего плаща – по виду, кожаного – хлопали крыльями летучей мыши. Порывы ветра трепали темные волосы, собранные в низкий хвост на затылке. Часть прядей выбивалась и вихрем взлетала над поднятым воротником…
Странный какой-то мужик. Точно не местный.
От разглядывания статного незнакомца меня отвлек повторившийся стон. Всего в паре шагов от меня, в колючих кустах барбариса! Не механизм… Что-то живое пряталось там и просило помощи. Может, даже разумное, раз до ветлечебницы добралось. Я проследила глазами след, оставленный чьим-то брюшком: тут кто-то прополз.
– Эй, малыш… Ты где? – я опустилась на корточки и с опаской заглянула внутрь куста. Беглецы в Заповеднике бывают разные. Некоторые вполне могут оттяпать нос или палец. А другие – и целую голову.
Но следы были маленькие, чем-то напоминающие кротовьи. У нас так выглядят только… Так, стоп. Это ведь не тот, о ком я думаю?!
Я стала активнее продираться сквозь куст и наконец нашла его. Моего шмырла! Почти полностью обескровленного, с запавшими глазками и обреченным взглядом. Который стал еще обреченнее, едва зверек меня заметил и опознал. Ну вот, и этот туда же…
– Я помогу. Тише, тише, – аккуратно взяв в руки безвольное тельце, покрытое короткой дымчатой шерстью, я ободряюще улыбнулась бедолаге. Тот скорбно застонал, сложил сломанные перепончатые крылья и закатил глаза.
Кто мог такое сотворить с драгоценным, вымирающим видом? Во всем мире осталось не больше двадцати особей Шмырлов Зубокрылых, пять из которых обитали у нас. Я активно занималась восстановлением популяции, но пока терпела неудачи на этом деликатном поприще. И вот… Кто-то обескровил одного из них! Можно сказать, убил!
Погладив слипшуюся шерстку, я прижала чумазого шмырла к груди. Тот еле дышал, а при взгляде на меня грустнел и опять закатывал глазки. Во всяком случае те, что на мордочке. Похоже, я была последней, кого он желал видеть в предсмертный час.
– Ну да, признаю, в прошлый раз зелье вышло неудачным. Но я же для вас старалась. Могли бы и добровольно размножаться в неволе, а не вот это все, – примирительно пробубнила, пытаясь вспомнить особенности разведения шмырлов. Только ведь недавно читала трактат, посвященный их чудодейственной крови…
Да, точно! Она у них необычно густая, вязкая и… еще какая-то. Простое кроветворящее снадобье крохе не подойдет. Ему нужен… Черт, черт! Мысли путались, и я решила, что в любой непонятной ситуации лучше бежать. Куда-нибудь. А потом уже разбираться.
Поэтому припустила в сторону теплиц. В голове крутилось название какого-то растения, но слово никак не желало обрести форму. Тролль меня побери, ну вот какой из меня целитель, если я нужную травку вспомнить не могу?
Через пять минут бега
