обрадованно ответил я.
Поблагодарив комфронта, я на крыльях любви рванул в Лефортово.
Глава 2
Пока ехал, достал кошелек и еще раз проинспектировал содержимое. Картина была грустная. Денежное довольствие нам выплатили, но большую часть средств я отдал Вере, когда она улетала в Москву. На обустройство, на теплые вещи. Зиму сорок первого года помнил крепко. Генерал Мороз здорово прошелся не только по немцам, но и по нам тоже. Сколько было обморожений – не сосчитать! Военных, конечно, оденут. Валенки будут, полушубки. Но под него хорошо бы свитерок какой-нибудь, шарфик шерстяной неуставной.
Просить что-то у Кирпоноса я считал ниже своего достоинства: он и так дал мне всяких благ выше крыши, взял к себе адъютантом. Да, последнее было продиктовано чувством благодарности за спасение из перевернутой машины, и про везение мое он тоже признался, но, тем не менее, мне грех было жаловаться. А уж тем более не стоило наглеть.
Однако четыреста двадцать рублей быстро кончились. На лефортовском рынке цены кусались. Купил за пятьдесят рублей полбуханки хлеба, за триста – бутылку красного грузинского вина. Вот и все. Пришлось протискиваться через толпу, искать часового мастера. Они вместе со стоматологами занимались скупкой золота.
Нашел, подмигнул. Я показал царский червонец, и он тут же закрыл изнутри свою каморку. Запасы немецкого аса, что гнил где-то под Львовом, таяли, но экономить их смысла не было. Никто не знает, что будет завтра.
Глаза у мастера загорелись, но дело он свое знал крепко. Потер червонец о пробирный камень, капнул кислотой. Торговался довольно бодро. В итоге сошлись на девяти тысячах. На всякий случай я перед походом переложил в карман пистолет, но все обошлось – расплатился скупщик со мной быстро и без обмана. Тут уж я почувствовал себя богатым. Купил в подарок Вере теплый оренбургский платок, добил сидор салом, консервами, яблоками. Проходя мимо миниатюрной женщины лет шестидесяти, державшей в руках почти новый тулуп, остановился, рассмотрел повнимательнее. Не очень большой, Вере подойдет. Пусть греется! Вместе с продавщицей покупку так свернули и увязали бечевкой, что я без труда нес подарок любимой под мышкой. В коммерческом магазине взял к чаю какой-то бисквит. Не знаю как на вкус, зато название в тему – «Сандвич Полет». Эх, «полетаем» мы с моей рыженькой. Соскучился.
И еще осталось довольно прилично денег про запас.
Потом, прикинув время и расспросив у прохожих дорогу, направился к госпиталю.
Внутрь меня пустили без проблем. Старенький вахтер почтительно приподнялся, приложил руку к фуражке. Велеречиво объяснил, куда идти.
У Бурденко в главном корпусе был выделен целый этаж под учебу. Я нашел нужную аудиторию, прислушался.
Из-за плотно прикрытых дверей слышались голоса – шла лекция. Вера что-то объясняла врачам, но что именно, я так и не понял. В этих терминах я понимал только союзы и предлоги.
Никакого звонка, разумеется, тут
