в декабре 1610 года и И. Фабрициусом весной 1611 года, который, кстати, опубликовал свои наблюдения до Шайнера210.
В конце сентября 1612 года Чези приступил к обсуждению вопросов, касавшихся названия будущей Галилеевой книги о солнечных пятнах, ее посвящения и некоторых деталей публикации211, хотя работа над трактатом (точнее, над третьим письмом Вельзеру) еще не была завершена. Чези предложил назвать сочинение тосканца Helioscopia и посвятить его Кристине Лотарингской (Gran Duchessa Madre)212. Однако вскоре выяснилось, что это название уже кто-то использовал или собирался использовать и Чези попросил Галилея придумать заголовок, который включал бы такие слова, как Scoprimenti solari или Contemplazioni solari, o simile213. 9 ноября 1612 года члены Accademia dei Lincei единогласно одобрили предложение их главы о публикации трактата Галилея о солнечных пятнах, составленного в форме писем автора Вельзеру, трактата, озаглавленного в итоге «Istoria e Dimostrazioni intorno alle Macchie Solari»214 и посвященного Ф. Сальвиати. Теперь свое слово должны были сказать revisori (то есть цензоры), которым Чези в целях экономии времени заблаговременно (то есть до формального одобрения рукописи Академией) послал текст.
(Замечу попутно, что Шайнер решил вопрос с получением цензурного разрешения – Imprimatur – на печатание «Tres epistolae» иначе, чем Галилей. Ингольдштадтский профессор торопился «застолбить» свой приоритет и потому очень спешил с публикацией. Но поскольку он был иезуитом, то по правилам Общества Иисуса его труд должен был сначала пройти внутреннее рецензирование в ордене: несколько его собратьев-иезуитов, сведущих в математических науках, должны были дать письменное заключение о рукописи, оценив ее не только с натурфилософских и математических, но и – в первую очередь – с теологических позиций215. Шайнер понимал, что эта процедура может растянуться на несколько месяцев. К тому же и время для представления спорных работ – а открытие солнечных пятен ставило под вопрос принятый католическими теологами перипатетический тезис о неизменности неба – было неподходящим: Общество Иисуса переживало, как выразился Бьяджоли, «время доктринальной зачистки (a period of doctrinal retrenchment)»216, когда руководством ордена принимались жесткие меры по укреплению доктринальной ортодоксии, на чем я остановлюсь далее. Учитывая все обстоятельства, замедлявшие публикацию его сочинения, Шайнер решил издать свой наспех написанный труд – точнее, свои три письма Вельзеру, – во-первых, под псевдонимом, а во-вторых, без одобрения Общества Иисуса217, то есть фактически без цензуры.)
Уже 10 ноября 1612 года Чези сообщает Галилею о главном цензурном требовании: необходимо убрать все ссылки на Библию там, где текст Священного Писания используется как аргумент в натурфилософской полемике218. И запрет этот был сформулирован в самой категорической форме: «non ci vogliono in modo alcuno». Чези выразил сожаление по этому поводу, сославшись на то, что для него единственная трудность в общении с revisori состоит в том, что «они перпатетики
См. подробнее:
При этом Чези заверил Галилея, что все расходы он берет на себя.
Ibid. P. 420 (письмо Чези Галилею от 28 октября 1612 года).
В январе 1612 года Шайнер писал в Рим одному высокопоставленному собрату по ордену: «Господин Вельзер убедил отца провинциала в том, что он [Вельзер] мог опубликовать их (письма Шайнера. –
