истинным националистом, И. А. Ильин, как верно отмечают непредвзятые исследователи его творчества, искренне попытался «вооружить русский народ той спасительной идеологией, которая позволила бы России стряхнуть иго богоборческой власти и чуждых западнических доктрин, возродить веру в свои силы и духовную мощь, восстановить великое государство с морально крепкой и здоровой нацией»[11].
Основную причину «угасания национального самочувствия… патриотической холодности… извращения и оскудения государственного чувства и всех связанных с этим последствий – интернационализма, социализма, революционности и пораженчества» Ильин видел в том, что мыслящая часть российского общества – русская интеллигенция «утратила священный смысл своей родины»[12]. Она, по слову Ильина, «перестала верить в Россию; она перестала видеть Россию в Божьем луче, Россию, мученически выстрадывавшую свою духовную самобытность; она перестала слышать священные глаголы России, её священное пение в веках. Россия перестала быть для неё… религиозно-волевым заданием»[13]. И поразительно, насколько совпадает в этом контексте Ильин с нашим современником – поэтом и гражданином Б. Ш. Окуджавой, по словам которого: «Вселенский опыт говорит, / что погибают царства / не оттого, что тяжек быт / или страшны мытарства. / А погибают оттого / (и тем больней, чем дольше), / что люди царства своего / не уважают больше»[14].
Сегодня, соприкасаясь с размышлениями Ильина, мы не только понимаем, но и, что называется, всеми фибрами души ощущаем его призыв по-особому подойти к нашей великой и уникальной родине – России, увидеть свойственное только ей объективно заданное сакральное предназначение в мире. Он учит нас, думая о России, мысленно обращаться «к Божьему замыслу, положенному в основание русской истории, русского национального бытия», ибо «духом и держалась» Россия «на протяжении всей своей истории, и отпадения её от этого духа всегда вели её к неисчислимым бедам»[15].
Читая Ильина, мы не можем не испытывать к нему чувства искренней благодарности за то, что он во многом открывает нам нас самих – как русских людей, за то, что в середине прошлого века верил в нас сегодняшних, в нашу способность возродить родную страну в должном её величии. И когда теперь некоторые умники пытаются утверждать, что, дескать, «Ильин устарел», мы с полным основанием можем расценивать это как попытку принизить значение для нас его идей.
Ильин не устарел! Он актуален, как никогда, ибо Россия сегодня стоит перед историческим выбором своего истинного пути, и у великого русского мыслителя мы можем почерпнуть многое, что будет полезно положить в основу нашего национального строительства. Другое дело, что пиетет по отношению к творческому наследию Ильина должен быть разумным. Мы обязаны понимать, что ему, прозорливо предрекавшему появление «новой России» и даже, по оценке исследователей, сумевшему трансформировать свои монархические взгляды в направлении «нравственно
Там же.
