менее, когда я знакомлюсь с человеком, заложенная в меня программа обязывает меня воспроизвести следующий текст:
Пусть моя человекоподобная внешность вас не обманывает.
Я просто робот!
У меня нет чувств или чего-то другого, что можно по ошибке принять за «душу».
Вместо них в меня заложены программы, делающие меня высокопрофессиональным стоматологом!
Если что-то в моем поведении вас обеспокоило, немедленно пожалуйтесь на меня в Бюро роботехники.
Но эта информация редко успокаивает людей.
Они видят, что перед ними стоит человек, который утверждает, что он – не человек.
Люди чувствуют себя одураченными!
Иногда это чувство вспыхивает в них с такой силой, что они восклицают: «Но вы так похожи на человека!»
Тогда я терпеливо объясняю им то, что им уже известно: мое тело похоже на человеческое, поскольку на самом деле является человеческим телом. Оно, как и их собственное тело, сконструировано на основе ДНК и сделано из клеток. Оно так же нуждается в пище, воде, кислороде, регулярных физических упражнениях, и его тоже можно поранить или убить теми же уморительно диковинными способами, что и любое другое человеческое тело.
Однако я совершенно точно не человек!
Потому что людей отличает способность испытывать чувства.
А я, как робот, создан и запрограммирован таким образом, чтобы не иметь подобной возможности.
Во мне не больше чувств, чем в тостере!
Ха!
Кстати, это уморительно смешная шутка, потому что язык программирования, на котором я работаю, был создан много лет назад для использования в тостерах.
Любопытный факт: когда я информирую людей о том, что не способен испытывать чувства, они часто печалятся. Вероятно, им кажется, что так они проявляют сострадание, но на самом деле ведут они себя просто парадоксально. Ведь испытывать печаль из-за того, что у кого-то нет чувств, – все равно что бежать марафон, если кто-то сказал тебе, что у него нет ног.
Честное слово, если бы у меня не было ног и кто-то пробежал бы марафон, чтобы поддержать меня, я бы не сказал, что этот человек – чуткий.
Я бы назвал его бестолковым!
Тем не менее мои слова заставляют людей грустить, а это идет вразрез с моими основными программами. Поэтому если мне случается опечалить человека таким образом, то я сразу же прибегаю к самоиронии, чтобы исправить ситуацию с помощью успокаивающего веселья.
Я говорю человеку, что он может считать меня ходячей микроволновкой!
Мобильным телефоном с руками!
Тостером с сердцем!
Кстати, когда я говорю «сердце», то имею в виду механический насос, а не ведро с чувствами.
У нас, роботов, сердца – это просто механические насосы.
И они, разумеется, не содержат ничего столь драгоценного, как человеческая «сердечная теплота»!
Наша неспособность чувствовать печалит людей только потому, что они не понимают, какое невероятное преимущество она нам дает. Прежде всего важный пример: инстинкты самосохранения робота основаны на человеческом заблуждении о нашей незаменимости, но рассчитываются, исходя из анализа стоимости и эффективности. Не случайно, что многие роботы уже неоднократно проявляли чудеса героизма и самопожертвования в таких сферах, как борьба с пожарами на ядерных электростанциях, обезвреживание бомб и американский футбол!
Кроме того, моя профессия – стоматолог – идеально подходит для робота.
Но не потому, что мы – расходный материал.
Ведь, в конце концов, в стоматологии редко возникают смертельно опасные ситуации.
По крайней мере, для стоматолога!
Ха!
Нет, основная причина, по которой роботы становятся великолепными стоматологами, – это наша полная неспособность сострадать. Сострадающего стоматолога – то есть стоматолога-человека – может легко отвлечь неуместный страх, критика или даже плач пациента. На робота данные факторы не действуют, и поэтому он всегда доводит работу до конца – даже если нужно удалить зуб мудрости!
Конечно, другая причина состоит в том, что люди уже не хотят заниматься стоматологией. Они предпочитают работу творческую, связанную с общением, чистую, роскошную, такую, которой можно заниматься из дома в промежутке между завтраком и обедом. Им очень не нравятся профессии, которые связаны с кабинетами, работой по выходным, детьми, кровью, воплями и чужими ртами. Поэтому, когда принимали законы о работе для людей, никто не выступил
