строительных лесов, напоминал пасть огромного чудовища, сплошь утыканную гнилыми зубами. Впечатление усиливали порывы ветра: мощные и размеренные, словно монструозное дыхание. Вялые попытки тусклого технического освещения разогнать царившую здесь испокон веков тьму лишь ещё больше сгущали её, делая поистине непроглядной.
Будучи самой древней, глубокой и страшной на Базе, эта шахта получила множество прозвищ. В Желтых кварталах её величали Пастью дракона, в Белых – Глубокой глоткой, а в Зеленых – Бездонным колодцем. Поговаривали: если ты задумал покончить с жизнью, лучшего места не найти. Правда, тут же добавляли: лететь придётся так долго, что сто раз успеешь передумать. Однако желающие всё равно находились, из-за чего по Базе ходили байки о неупокоенных душах самоубийц да ломаных-переломанных умертвиях, грызущих друг друга во тьме. Поёжившись от представшей воображению картины, Таир хотел уже отказаться спускаться на поживу обитателям преисподней, как был остановлен фразой:
– Только не говори, что испугался, пацан. Путешествие в Страну чудес стоит некоторого риска.
Безаппеляционность сказанного поставила жирный крест на смятении Таира. Хоть мальчик частенько слышал в свой адрес обвинения в малодушии, себя трусом он не считал. И уж точно не боялся высоты. Можно сказать, они с ней были добрыми друзьями. Сейчас при нём было всё необходимое, чтобы доказать это. Резким уверенным движением он дернул за шнур на поясе и тем самым высвободил несколько квадратных метров тонкой желто-зеленой ткани, присборенной на руках и ногах. Надеваемый на голое тело, пошитый из дышащего шелкообразного материала, костюм-крыло был рабочей одеждой персонала гидропонической станции. Его конструкция позволяла наполнять крылья потоками воздуха между руками, ногами и телом человека, по принципу белки-летяги. Из-за внешнего сходства с этими зверьками высотников и дразнили «летягами». Костюм-крыло не мог обеспечить полноценный аэродинамический профиль, но позволял спланировать на ближайшее дерево или куст и тем самым спасал жизнь нечаянно сорвавшемуся с высоты работнику. Конечно, были ещё альпинистские веревки с карабинами, но при работе в древесных зарослях они доставляли сплошные неудобства. Особенно это касалось репшнуров. Верёвки и шнуры постоянно цеплялись за ветви и путались, и многие высотники попросту ими пренебрегали, полностью полагаясь на костюм-крыло.
Таир пожелал себе удачи и сделал шаг в пустоту. Положившись на опыт работы высотником и отточенную реакцию, он бросился в Пасть дракона. Тьма радостно приняла его в свои объятия, но эта радость была преждевременной. Сила ветра оказалась столь велика, что ещё немного, и Таир мог бы парить, подобно настоящей летяге. Подхвативший его воздушный напор сделал его падение менее стремительным, позволив сориентироваться в пространстве и избежать столкновения с торчавшей отовсюду арматурой. Вызванная собственной выходкой оторопь сменилась холодным расчетом, и Таир, превратившись в зрение и слух, стал высматривать подходящее место для приземления.
