едва они достигнут территории Рыжего. Их закроют в бункере и сделают из них инкубаторы для будущих бойцов.
У Рыжего какая-то идея фикс – сделать из своей бригады самую многочисленную, самую крупную. И проще всего это сделать, настрогав детей и вырастив их самостоятельно, преданных и лояльных своему кормильцу и воспитателю. Ходят слухи, что у него в бункере уже есть десяток женщин, но это только слухи.
Была бы его воля, он бы перетаскал в свой бункер всех женщин города, но городских трогать нельзя, это под запретом. Да и все женщины в городе на пересчёт, не дай бог пропадёт хоть одна. А вот покупать на стороне и делать со своей собственностью что угодно – это никто запретить не может.
А судьба девочек… А вот здесь уже не слухи. Все знают, как Рыжий любит малолеток, причём не только девочек, ему неважно в какую дырку тыкать. Тварь!
Пять новых наложниц, на которых у него уже текли слюнки. Представляю, как он сейчас сходит с ума от такой потери. Лет пять он бы пользовал их, как хотел, всех пятерых, а потом тоже сплавил бы в бункер в качестве инкубаторов, как только они вышли бы из категории «малолетки».
Блядь! Нужно обязательно наведаться к этому конченному и прикрыть его лавочку. Заебал он! На хер все прошлые договорённости о ненападении, о нейтралитете и о том, что нельзя ступать на чужую территорию без разрешения! На хер всё! Не хочу терпеть больше этого мудилу по соседству!
Возьму Соя, возьму парней и тупо замочим всех четверых главарей, пусть они там новых себе выбирают, может, перегрызутся между собой, а нам останется потом просто добить остатки их бригады. Почему мы раньше этого не сделали? А, точно! Марк не разрешал. Но Марка уже нет с нами три сраных месяца, теперь я здесь главный. Пора уже что-то менять!
Подтянулись мои парни, осмотрели нашу добычу, кто-то что-то успокаивающе шепнул на ухо девочкам, кто-то успокоил дрожащих женщин, а двоих мальцов взял на себя Андрей, который их и освободил. Он уже что-то втирал пацанам о своём справедливом и грозном командире, который решил пойти против всех, ради того, чтобы освободить несчастных. Глаза парней увлечённо горели, они посматривали в мою сторону с благоговением и бесконечным уважением.
Вот балабол! Нужно сделать ему выговор, чтобы прекратил нести всякую чушь обо мне.
Небольшой праздник, который мы устроили вечером у костра, был нужен как новеньким, которых мы освободили сегодня, так и стареньким. Ребята давно не веселились – всё некогда. Мы разожги костёр, накрыли стол, откупорили бочонок с вином и праздновали нашу маленькую победу.
Новеньких женщин усадили поближе к огню, дали им пледы, большие чашки с горячим вином и по тарелке горячей мясной похлёбки. Только сейчас я пригляделся к их уставшим лицам и испуганным глазам, они всё ещё не верят, что их никто не тронет.
И только сделав по несколько больших глотков, они начали улыбаться и отвечать парням и даже пытаться флиртовать. Не особо симпатичные на лицо, почти без грудей, но зато молодые и стройные. А на лицо и сиськи у нас мало кто смотрит, у нас не принято привередничать.
