в кипяток. Трубы с горячей водой, расположенные в нашем сомнологическом санатории, ведут прямо в твою душу.
– Вы, наконец, понимаете, что такое на самом деле сон?
Естественно, по утру никаких ожогов на нем не было, но он продолжал кричать так, словно его прибили гвоздями к кровати. Сломанная в коленях игрушка Морфея, которая не может даже шевельнуться. Его плач, как самый отвратительный звук в мире, преследовал меня по всему коридору. Кадаверина забрали на Скорой, но его голос до сих пор стоит у меня в ушах. Врач прерывает меня, внезапный, словно землетрясение.
– Знаете, Смоль, мы больше не можем терпеть ваше присутствие здесь. Вы не представляете, что за испытание вы нам преподнесли.
Я не понимаю своего лечащего врача до конца. Тошнота и головная боль – это все, что я чувствую в данный момент. А еще этот ужасный запах вареного мяса. Я спрашиваю:
– Меня тоже, как и его – в психушку?
Он отрицательно мотает головой, и я чувствую, что еще немного, и я начну смеяться, как ненормальный.
– Мы пытались вас лечить, пытались помочь вам приспособиться, но у нас ничего не вышло.
– Значит мало старались.
– Мы должны прекратить это, – говорит он, и его глаза полны печали.
Он достает из кармана носовой платок и протягивает мне, чтобы я вытер им свой нос. Голос – это мой язык, моя кожа и мой мозг – все это пропало. Остался только нос, которым я чувствую запах. Запах вареного мяса.
– Вам нужно принять ванну и вымыться, – говорит он, и я слышу, как дрожит его голос.
Я беру платок и вытираю лицо.
– А потом я приду к вам, Смоль. Я обещаю.
[Временная Капсула]
Добро пожаловать в Фейрвью, сотрудник номер 8093! У вас имеются непрочитанные сообщения.
Администратор: Мы больше не можем финансировать твой проект. Мы отдаем предпочтение сновидческим разработкам и Вуали, а не тому, что делаешь ты. Отнесись к этому философски. Мы надеемся, что ты перерастешь свое увлечение и найдешь себе новую работу.
– Хотелось бы верить, что он не выносил свои разработки дальше закрытой лабораторной секции.
Пресвятой потягивается так, что хрустят суставы. Синяя рамка на его лице похожа на свечение молний – синие разряды летят во все стороны, их траектории так же фантастичны, как и скачки его улыбки. Рука зарывается в волосы, тянет и выдергивает – то пучком, то по одной волосинке за несколько минут. Мрачное недоумение от того, что такие простые движения требуют столь сложного разгона.
– Он ведь просто изобрел грязную воду!
– Воду, вызывающую безумие, – поправляет его Смоль, – Эссенцию зла, mortua aqua. Чем раньше мы зароем её в землю…
Пресвятой
