style="font-size:15px;"> – Я безмерно рад видеть тебя.
Колючка снова обернулась. Это был отец Ярви. Странная лысая старуха стояла рядом с ним.
– Я же поклялась, нет? – процедила она в ответ.
– Сослужить мне любую службу, насколько я помню.
Чернокожая старуха тихонько хихикнула:
– Надо же, какая расплывчатая формулировка…
– А то, – усмехнулся Ярви. – Рад видеть, что ты начала знакомиться с ребятами из команды!
Колючка огляделась по сторонам и недовольно скривилась: матушка с Ральфом вели оживленную беседу и не собирались прерывать ее.
– А как же. Успела переговорить с парой благородных мужей.
– Благородство переоценивают. Вы со Скифр уже познакомились?
– Ты Скифр?! – Колючка вытаращилась на чернокожую так, словно впервые увидела ее. – Та самая воровка? Похитительница эльфийских реликвий? Убийца? Это за тобой охотится праматерь Вексен?
Скифр понюхала пальцы, все еще испачканные пометом, и нахмурилась, словно никак не могла взять в толк, как он мог оказаться у нее на руках.
– Воровка? Ничего подобного. Эти реликвии просто валялись в Строкоме. Вот пусть мне эльфы иск и предъявляют. Что до убийцы… знаешь, в чем разница между убийцей и героем? В том, насколько высокородны были ими убитые. Что же до охоты на меня, то благодаря общительному нраву я сделалась весьма популярна! Отец Ярви нанял меня… словом, для нескольких дел, и среди них – хотя я понятия не имею, зачем ему это сдалось… – и тут она прижала длинный палец к груди Колючки, – … научить тебя драться.
– Я умею драться, – прорычала Колючка, пытаясь расправить плечи.
Ей казалось, что она выглядит очень воинственно. Скифр запрокинула бритую голову и расхохоталась.
– Это как вы в том сарае друг против друга топтались? Нет уж, спасибо, речь не об этом. Отец Ярви платит мне за то, чтобы ты стала смертельно опасной.
Рука Скифр метнулась с ошеломительной скоростью, и Колючка получила затрещину – да такую, что улетела и треснулась спиной о бочку.
– За что? – спросила она, потирая горящую щеку.
– Твой первый урок. Будь всегда наготове. Если я могу ударить тебя, ты заслуживаешь того, чтобы тебя ударили.
– Я так понимаю, что к тебе это тоже относится.
– А как же, – широко улыбнулась Скифр.
Колючка бросилась на нее, но поймала лишь воздух. Она споткнулась, рука вдруг вывернулась за спину, а склизкие доски причала врезались в лицо. Боевой клич превратился в удивленный писк, а потом, когда ей зверски перекрутили мизинец, в долгий стон боли.
– Ты до сих пор считаешь, что мне нечему тебя научить?
– Нет! нет! – заскулила Колючка, беспомощно извиваясь – пронзительная боль скрутила каждый сустав вывернутой руки. – Я очень хочу учиться!
– Что ты выучила на первом уроке?
– Если тебя бьют, значит, заслужил!
Палец
