Несмотря на то, что король-солдат, желая ускорить эмиграцию зальцбургских протестантов в Восточную Пруссию, формально признал Прагматическую санкцию, между Берлином и Веной начались споры по поводу принадлежности нижнерейнского герцогства Берг, а также Силезии, до того несколько столетий входившей в состав чешских коронных земель.
Контроль над последней имел важное стратегическое значение, поскольку позволил бы Пруссии отодвинуть австрийские границы от Берлина. Кроме того, Силезия была центром текстильной промышленности и была наиболее экономически развитым регионом империи Габсбургов. Если ранее Пруссия контролировала лишь среднее и нижнее течение Одера, то благодаря присоединению Силезии она получила бы в свое распоряжение весь Одерский торговый путь12.
Прусским войскам следовало занять ее территорию как можно быстрее. Фридрих Август, правивший Саксонией и Речью Посполитой, хотел установить сухопутную связь между своими владениями. Он выразил готовность признать Марию Терезию как законную правительницу Австрии, Чехии и Венгрии, попросив в качестве компенсации именно Силезию. Как пишет К. Кларк, если бы этот план удался, то Саксония смогла бы охватить Бранденбург с юга и востока, чем сделала бы себя на долгие годы главным врагом Пруссии13.
Первая Силезская война, она же война за австрийское наследство, началась для Габсбургов хуже некуда. Французы и баварцы быстро захватили Прагу и приблизились к Вене, одновременно пруссаки под началом молодого короля Фридриха без серьезного сопротивления заняли Силезию. Как писал Ф. Кони, местное население видело в нем «не врага, а спасителя своих прав, веры и достояния»14. После победы при Мольвице Фридрих издал 7 ноября 1741 года манифест, в котором простил крестьянам долги, приказал выдать им хлеб для посева, раздал деньги самым бедным семьям, даровал дворянам новые чины, а также гарантировал католическому духовенству право на свободное строительство церквей и проведение богослужений15.
Австрийские войска к тому времени находились в состоянии полной дезорганизации и являли собой противоположность отлаженной прусской военной машине. Дело даже доходило до того, что не все солдаты многонациональной армии понимали команды австрийских офицеров, отдававшиеся, разумеется, на немецком. Имелась и другая проблема – венгры относились к австрийцам с ненавистью и презрением, считая тех оккупантами. Чтобы добиться от них военной помощи, Марии Терезии пришлось ехать на сейм в Прессбург (нынешняя Братислава) и буквально умолять венгерских дворян, обещая взамен дать Венгрии политическую автономию.
Не сумев отбить Силезию, эрцгерцогиня заключила с Фридрихом перемирие, которое позволило австрийцам перейти в мощное контрнаступление в Южной Германии. Заняв Баварию, габсбургские войска почти что на марше форсировали Рейн и ворвались в Эльзас, создавая реальную угрозу вторжения во Францию. Ситуацию пришлось спасать Фридриху, который нанес австрийцам
