договора не было, но оставлять свидетеля было нечестно.
– Из отпуска? Война только началась, а ты уже в отпуске побывал?
– Так причина же какая! Женился я! А откладывать нельзя, ребеночка ждем! Вот я и оформил наши отношения – как честный человек!
У Ломтя внезапно заломило в затылке, он покрутил шеей.
– Оставался бы ты дома…
– Вот и супружница моя то же говорила! А как я останусь? За дезертирство срок суровый, как она будет дите растить, если я в тюрьме буду?
– А если на войне убьют?
– Так уже не убьют! Я теперь в плену!
– Еще не в плену… Это – нейтральная зона, а то и вообще – вражеский тыл.
Присланный командованием сапер осмотрел установку и пришел к выводу, что она не заминирована. Эксперт-артиллерист оценил техническое состояние и принял решение, что машина в годном состоянии. Нужна только запчасть, которой у него при себе не было.
Пора было решать вопрос со свидетелями и увозить установку.
Ломоть зашел за дома, к степи, дал четыре коротких очереди из автомата, отобранного у одного из солдат-артиллеристов. Мотострелок возвращался из отпуска и был без оружия.
– Чего там? – встревожились пленные.
– Пора закругляться, – пояснил разведчик.
Он достал две бутылки водки, стакан, налил до краев, протянул одному из пленных.
– Дорога тяжелая будет, пей.
– Нам раньше никто перед тяжелой дорогой выпить не давал, – пожаловался солдат. – Прямо странно как-то… – он выпил, скривился и занюхал водку рукавом.
Вот и вся водка выпита. Пленные пьянели на глазах. Тем временем подъехал трейлер, зацепил лебедкой «Град», втянул на платформу, медленно пополз в степь, к капониру, чтобы устроиться там до ночи. За трейлером, прикрывая его, двинулась БМП. На броне расположился пленный пьяный мотострелок.
Ломоть прикрутил к стволу автомата глушитель и четырьмя короткими очередями убил артиллеристов. Таким огнем ПБС был угроблен, но разведчик лишь невидяще посмотрел на погибших, свинтил глушитель и убрал в кармашек разгрузочного жилета. Потом он сел на «тачанку», догнал БМП, остановил его и пересадил пленного мотострелка к себе. Довез его до капонира, где раньше стояла «тачанка», застрелил и уложил труп в яму. Машину оставлять здесь не стал, отправил сразу в Ивановку. Никто ее в степи, кроме вертолета, не засечет, а для вертолета машина интереса не представляет.
Ломоть инсценировал ситуацию пьяной ссоры между мотострелком и артиллеристами – с последующим взятием бесхозной техники и оружия подоспевшими ополченцами. По большому счету, инсценировка была излишней, просто разведчику хотелось хоть как-то облегчить смерть пленным, хотя бы стаканом водки. А не убивать их было нечестно. Слово есть слово, и ради страшного оружия, каким была РСЗО, нужно было выполнять условия капитана.
Разведчик еще несколько дней был угнетен этими событиями, а всего
