Данаи.
Но и обещание свое он уже не мог забрать. Все слуги слышали его слова. Кроме того, если ребенок и правда был сыном Зевса, это все усложняло. Нельзя просто взять и выбросить маленького полубога в урну, не навлекая на себя божий гнев – по крайней мере, большую часть времени.
– Конечно, – с трудом выговорил царь. – Какой миленький маленький… малыш. Он тоже будет под моей защитой. Вот что я скажу…
Царь подвинулся ближе, но Персей опять закричал. Малыш явно обладал даром обнаружения злых царей.
– Ха, ха, – тоскливо произнес Полидект. – У мальчика прекрасные легкие. Пусть воспитывается в храме Афины на окраине города… я хотел сказать, в удобно расположенном храме в самой лучшей части города. Жрецы отлично о нем позаботятся. Тем временем ты и я, дорогая царевна, сможем лучше узнать друг друга.
Полидект привык добиваться своего. Он дал себе пятнадцать, максимум шестнадцать минут на получение от Данаи согласия выйти за него замуж.
Но вместо этого еще никогда в жизни Полидект не испытывал большего разочарования, чем за следующие семнадцать лет. Он всеми силами старался поближе познакомиться с Данаей, но всякий раз царевна и ее сын срывали его планы. Царь отдал Данае собственные царские покои. Одарил дорогими одеждами, красивыми украшениями, снабдил служанками и целой книжкой с купонами на шведский королевский стол. Но Данаю было не провести. Она отлично понимала, что здесь она не более чем пленница, какой была в той бронзовой темнице. Ей не разрешалось покидать дворец. За исключением слуг ее навещали лишь сын и его няньки из храма Афины.
Даная радовалась каждому визиту Персея. Пока он был еще младенцем, он начинал плакать всякий раз, стоило царю подойти к Данае. Царь не выносил детского плача, поэтому очень быстро оставлял царевну и отправлялся за аспирином. Когда Персея не было рядом, Даная придумывала другие способы обломать ухаживания Полидекта. Только он приближался к ее двери, как она издавала такой звук, будто ее тошнит, и просила прощения, объясняя это тем, что ей нездоровится. Или пряталась в дворцовой прачечной. Или начинала без остановки плакать, и царю под тяжестью укоризненных взглядов служанок приходилось смущенно ретироваться.
Многие годы Полидект пытался завоевать ее симпатию. Многие годы она упорно сопротивлялась.
Их обоюдное упрямство даже в некотором роде восхищает.
Когда Персей повзрослел, Данае стало проще, а Полидекту – сложнее.
В конце концов, Персей был полубогом. Этот чувак был чудовищно одаренным. К семи годам он мог завалить взрослого мужика. К десяти его стрелы пролетали весь остров, а мечом он владел лучше любого воина из царской армии. Воспитываясь в храме Афины, он учился военному делу и мудрости: как выбирать противников, как воздавать почести богам – в общем, всем тем очень нужным вещам, если ты хочешь пережить пубертатный возраст.
Он был хорошим сыном, то есть посещал маму так часто, как только это было возможно. Конечно, больше он не рыдал рядом
