после наркоза, – худшее тогда было уже позади. Она принесла пользу, помогла доктору Лоуренсу выполнить свою работу. Со временем, опытом и самоотверженностью все будет еще лучше.
Желание освоить новое дело и преуспеть будоражило кровь сильнее, чем нежность единственного кандидата в мужья. Джейн верила, что непременно победит.
Не стоит погружаться в странные фантазии. Скорее всего, она скоро потеряет к ним интерес, ведь черты, которые она не замечала ранее в себе, не могут стать ее частью навсегда. Разумнее сейчас сосредоточиться на работе. Она справится с непослушными и незнакомыми пока стремлениями и станет для доктора соратником, как и оговаривалось ранее. Все получится, нужно лишь правильно поставить задачу. Пустые размышления не помогут.
Отталкивая сомнения, Джейн вышла в коридор и натянула дождевик. Лоуренс так и не послал за ней; возможно, ожидание напрасно, да и Екатерина собралась обедать; нет, надо подождать или, по крайней мере, сообщить домашним, куда она пошла.
Надев шляпу, Джейн выскользнула на улицу. Утро плавно переходило в день. Небо стало серым, и жители торопились завершить дела до грозы.
На этот раз Джейн направилась через узкие извилистые улочки вдали от многолюдных проспектов. Здесь ее вряд ли увидят – мысль о том, что ее могут узнать, вызывала отвращение.
Джейн миновала небольшие домики с огородами у крыльца, затем пустынную площадь перед старой церковью и вышла к магистрату. Окна занавешены, суд не работал по утрам.
Джейн впервые приехала в Ларрентон, когда ее передали под опеку Каннингемов. Тогда на стенах еще виднелись фрески, старые, но яркие, за ними – и то лишь за половиной – плохо следили. Теперь все стены побелили. Когда работы закончились, мистер Каннингем радовался, что злобные фигуры исчезли.
С площади Джейн вышла на главную улицу. Раскаты грома уже не раз прокатились у горизонта, и толпа заметно поредела. Почти у самого порога она услышала за спиной грохот колес. Обернувшись, увидела непривычный для Ларрентона элегантный черный экипаж напротив клиники доктора Лоуренса. Сбоку красовалась малиновая эмблема, частично забрызганная грязью из-за дальней дороги:
Возница спрыгнул и открыл дверцу кареты явно специалисту из Камхерста, в чьей консультации так нуждался доктор Лоуренс. Из кареты вышла невысокая и худощавая дама с выразительными скулами и гладко зачесанными назад волосами. Юбки образовывали вокруг ног чернильное облако, а медицинский халат был неуместно оторочен мехом. В руках дамы не оказалось медицинского чемоданчика, лишь сумка размером с книгу.
В ответ на ее пристальный взгляд Джейн приветственно кивнула.
– Вы специалист, за которым посылал доктор Лоуренс?
– Да, – ответила женщина. – Меня зовут Авдотья Семеновна Низамиева.
Рузканка. Акцент сильнее, чем у Екатерины, но Джейн подумала, что она говорит
