нефтепродуктами.
Из предварительного ознакомления с судном в офисе компании я знал, что это балкер на сорок тысяч тонн и длиной в двести тридцать метров, построенный в Румынии.
В офисе я подробно ознакомился с чертежами, которые были на румынском языке. Поэтому, чтобы разобраться с ними и объяснить все нюансы судна, мне был дан в помощь румын, живущий в Германии, – Дрэгомир, который и сам во всем путался, впервые видя эту документацию. Он путался не только в чертежах, но и в судовых инструкциях, изложенных в компьютере, да и в самом компьютере тоже.
Иной раз я с иронией смотрел на него, представляя, как этот некомпетентный человек будет меня поправлять и учить работать из офиса. Хорошо было только то, что он переводил мне всю документацию, которую я разбирал почти неделю, да водил на обеды, оплачивая их. Поэтому я воспринимал все спокойно, надеясь, что в дальнейшем не буду с ним встречаться, а только переписываться.
Вид одиноко стоящей ржавой и ободранной громадины, да еще и огороженной бонами, производил тягостное впечатление, вызвав у меня только одну пессимистическую мысль: «Вот это я попал…»
Но, отбросив первое удручающее впечатление от судна, я, задрав голову, громко свистнул. На судне от моего свиста никакого движения не произошло. А вот когда я засвистел еще громче и продолжительнее, то через борт свесилась чья-то голова в каске.
– Опускай трап! – прокричал я этой голове.
Но голова отреагировала на мои крики только встречным вопросом:
– А кто вы будете, сэр? – громко, с филиппинским акцентом прокричала голова.
– Я ваш новый старший механик! – раздраженно крикнул я в ответ и уже требовательно добавил: – Быстро опускай!
– Есть, сэр! – тут же отреагировала голова, и трап поехал вниз.
При приближении площадки трапа к причалу я ухватился за сетку безопасности и потянул её на себя, чтобы уложить нижнюю площадку трапа на причал, не допуская, чтобы он висел над водой в пространстве между бортом и пирсом.
Установив площадку трапа на причал, я дал отмашку матросу, чтобы он прекратил майнать трос, и, подхватив сумки, начал чуть ли не на четвереньках карабкаться по трапу вверх.
«Да, нелегкая это работа – тащить из болота бегемота», – подумалось мне, когда я поднялся, отдуваясь, на главную палубу, невольно вспомнив стишок, который читал детям, когда они были маленькими.
Поставив сумки на палубу и распрямившись, я посмотрел на спокойно глядевшего на меня филиппинца, который вежливо поздоровался:
– Добрый вечер, сэр.
– Добрый вечер, – отдуваясь, ответил я ему и недовольно добавил: – Чего стоишь? Помощника зови.
Да и было отчего быть недовольным. Обычно мне, если я впервые поднимался на борт судна, филиппинские матросы помогали поднять багаж по трапу на палубу, а этот застыл истуканом и только лупал глазами.
– Извините, сэр, – отреагировал на мой приказ
