style="font-size:15px;"> ***
На следующее утро из транса меня вывел стук в дверь. Сердце сжалось в тугой комок.
«Не хочу никого видеть». – Шептали губы.
В комнату зашла мама. Она всегда улыбалась и забавно щурила глаза, когда удивлялась чему-нибудь. Славная женщина!
– Милая, а тебе разве не нужно сегодня в кол…
Мама ахнула и взмахнула руками, увидев мое состояние.
– Ты что, даже не переоделась вчера? Доченька, неужели заболела?
Прохладная ладонь коснулась моего лба.
– Мам, я кое-что натворила и не пойду сегодня на занятия, ладно?
Меня тут же окутал строгий, изучающий взгляд.
– Учеба?
– Клаус.
Дверь тихонько закрылась.
***
Всю следующую неделю я не выходила из дома и, бывало, даже из комнаты. Любой разговор вызывал отвращение. Однако вечерами я, как и полагалось, ужинала со всеми, чтобы поддерживать видимость того, что мне становится легче. За этот «подвиг» родители закрывали глаза на пропуски занятий. Днем я еще как-то держалась, непонятная тревога отступала, но каждый разговор в течение недели заканчивался одной и той же фразой:
– Мэри, от него еще два письма. Сжалься уже над парнем, он все утро простоял напротив нашего дома.
После этого я обычно начинала задыхаться и беззвучно глотала ртом воздух. До сих пор не знаю почему, но меня преследовали панические атаки от одного лишь воспоминания о возлюбленном.
Тогда я не прочитала ни единого письма, но бережно сохранила каждое. Я буквально жила в ожидании отплытия того корабля. Казалось, только так мне удастся вновь обрести душевное равновесие и… свободу. Все еще поражаюсь своему эгоизму, глупости. Как такой бред вообще мог поселиться в той маленькой девичьей головке! Но, к сожалению, это было лишь началом…
***
Так прошло еще четыре долгих дня. Отец, по моей просьбе, завесил окно в комнате, чтобы улицу совсем не было видно. Я очень боялась заметить там Клауса. Дома никто не знал, что именно послужило причиной нашей ссоры, но родители не сомневались в неизбежном примирении…
Вечером пятого дня мама сообщила, что от Клауса пришло еще одно письмо.
«Последнее…». – подумала я в тот момент, зная, что он больше не сможет выбраться в город перед отплытием.
С одной стороны, голос в голове облегченно вздохнул, но с другой, где-то внутри болезненно заныло. Тогда я не придала этому особого значения. Жизнь сулила мне «избавление» от всего плохого.
Шестой день стал еще более знаменательным. В гости приехала бабушка Марго. С ранних лет я была очень привязана к ней, поэтому, несмотря на подавленное настроение, с искренней радостью приняла эту новость. Бабушка всегда очень тонко чувствовала людей, и я сильно удивилась, когда она ни разу не заикнулась о моем поведении,
