Она улыбнулась. – Я сейчас скажу и больше никогда не буду… Прости, что всю свою преданность, теплоту, любовь перенесла на Васю.
Александр Борисович снова хотел что-то сказать, но и на этот раз теплые пальцы жены легли ему на губы.
– Что он стал мне… как сын, – продолжила она. – Прости, что при этом забыла о тебе.
Александр Борисович пристально разглядывал лицо жены, так, словно увидел его впервые. «Она по-прежнему красива, – думал он. – Эта женщина вообще не стареет. Не то что я – старый барбос. И что она во мне нашла? Желчный, злой, вечно недовольный… Нет, я бы на ее месте давно бы бросил такого кретина. Однозначно».
– О чем задумался? – спросила Ирина.
– Да вот думаю, какая ты у меня красавица.
– Ты только сейчас это разглядел? – кокетливо поинтересовалась Ирина.
– Видимо, да.
Ирина вздохнула:
– Балбес.
Александр Борисович тихо засмеялся. Потом плеснул в фужеры шампанское и провозгласил:
– За тебя, Ир!
– За тебя, Саш! С Новым годом!
Они чокнулись фужерами и выпили.
– А все-таки здорово, что мы с тобой сегодня одни, – сказал Турецкий, глядя на жену мерцающим взглядом. – Когда бы еще удалось так поговорить.
– Ты прав. Стоило ждать Нового года ради одного такого разговора. Ведь в другое время тебя никаким калачом не заманишь домой. Целый день где-то бегаешь. Придешь, поешь и – бегом в свой «кабинет».
– Неужели я так делаю? – удивился Александр Борисович.
– Угу, – кивнул Ирина, глядя на Турецкого поверх фужера смеющимися глазами.
– В таком случае, я действительно балбес!
Турецкий допил шампанское и отодвинул от себя тарелку.
– Что-то я не то говорю, Ир, – сказал он, не отводя взгляда от лица жены. – Знаешь, что я подумал?
– Что?
– А ну его это застолье… – С этими словами Александр Борисович передвинулся на диване, так, чтобы быть поближе к жене. – В народе как говорят?
– И как же? – лукаво улыбнулась Ирина.
– Как Новый год встретишь, так и проведешь!
– Неужели это правда?
– Конечно. Народ зря не скажет.
Александр Борисович обнял жену и поцеловал ее в губы. Ирина смешливо поежилась.
– Сашка, дурень… Ну, где у тебя мысли, а? В каком месте?
Турецкий взял руку жены, поцеловал и положил себе на плечо. Потом вновь принялся целовать лицо жены – такое знакомое и такое незнакомое, такое милое и такое строгое.
– Ой! – с смехом сказала Ирина. – Что-то мне шампанское в голову ударило…
– Тебя это расстраивает? – осведомился Турецкий, на секунду прервав поцелуи.
– Наоборот. Мне этого так давно не хватало.
Она обхватила взлохмаченную голову Турецкого и прижала ее к груди.
