Да и вообще, будучи в Москве, заглядывать.
Уже в квартире Темных Лайк неожиданно сказал куда-то в сторону приоткрытого окна:
– Заходи.
Ираклий да Лайк – лишь эти двое, похоже, не удивились гостю. Остальные, за исключением разве что сразу повалившегося на диван и захрапевшего Симонова, гостя не ожидали. Симонов вообще ничего не заметил.
Снаружи, с широкого подоконника в комнату вдруг шагнул обнаженный парень лет двадцати. Иной. И, без сомнения, вампир.
– Простите, что подслушивал, – сказал он, не слишком, впрочем, раскаиваясь. – Уж больно хорошо поете.
– И метко, не так ли? – с ехидцей осведомился Лайк.
– И метко. Позвольте представиться: Константин Саушкин, Иной, Темный. Как вы уже догадались, вампир. Мне действительно понравилась песня. Летел мимо, услышал… ну и не удержался. Присел на балконе послушать. Извините, если испортил вам вечер.
– Да ничего ты не испортил, Иной, Темный, – холодно уточнил Лайк. – Как ты сам понимаешь, НАМ вечер ты замаешься портить. Просто хочется знать – ты здесь действительно случайно или…
– Случайно. Я тут… охочусь. Не конкретно тут, но неподалеку.
Перехватив несколько пытливых взглядов, вампир торопливо уточнил:
– Есть, есть у меня лицензия. Вот.
Лицензия была самая настоящая.
– Хм… – сказал Лайк, считав лицензию. – Так ты тот самый московский вундеркинд? Высший вампир в двадцать лет?
– Да.
– Надо же, – качнул головой Лайк. – Не думал, что встретимся вот так. И ты… еще не напился?
– Нет.
– И сидишь здесь? Голодный и злой, болтаешь с нами, вместо того чтобы настичь жертву и наконец насытиться хоть ненадолго?
Костя насупился:
– Может, я и нежить. Но душа у меня есть. Вам не понять этой песни, хоть вы и Темные. А меня она наизнанку выворачивает все время. Я себе флешку к плееру записал – только она, двадцать четыре раза подряд, больше не влезло. И не надоедает.
В его словах было столько боли и тоски, что никто не решился ответить. Только спустя долгую минуту Лайк осмелился сменить тему:
– И кто же сегодняшний… счастливец?
А потом осекся и невольно посмотрел в сторону, где была расположена квартира Ласа:
– Неужели…
– Нет, не ваш сосед, – буркнул вампир, глядя в пол левее себя. – В Строгине урод один завелся. Девчонок насилует. Двенадцать жертв за два месяца. Поседеет он у меня сегодня, гнида…
Действительно, было бы жаль, если бы слепой жребий охотничьих вампирских лицензий избрал очередной жертвой музыканта за стенкой – личность в высшей степени неординарную и по-своему симпатичную.
– Ну, что ж, – с некоторым облегчением вздохнул Лайк. – В таком случае доброй охоты, Иной.
Константин повернулся к окну и встал коленом на подоконник. Потом бросил через плечо:
– Возвращаю
