здесь был песчаным, а вода, в отличие от других мест на озере, подсвечивалась как бы изнутри серовато-зеленоватым отсветом, но не ровным, а волнообразно и медленно расходящимся как бы по раскручиваемой спирали. Впрочем, если не приглядываться, да еще и не знать ничего о мертвой воде, то этого явления можно было бы и не заметить.
Ветер к этому времени стих, облака разошлись, и огромная луна была полновластной хозяйкой на небе, рассыпая в ночи мертвенный серебряный свет. От прибрежных могил были четко прочерчены лунные тени, старая, жухлая трава искрилась первыми бисеринками росы, где-то пел монотонную песню загулявший сверчок, врезаясь этими звуками в опустошенную тишину кладбищенского уныния.
Я подошел к берегу и присел на корточки. Теперь мне предстояло испить мертвой водицы. В русских сказках мертвой водой залечивали раны, но я не помнил, где ее брали герои этих сказок. Наверное, как вариант, в таких вот кладбищенских озерах.
Я посветил фонариком – на предмет обнаружения в воде разных там дафний и иных букашек. Отправлять их в желудок мне вовсе не хотелось. Но вода была чиста и прозрачна – может, от того самого энергетического потенциала, который сейчас присутствовал в ней, уничтожающего все инородное, а может, из-за того, что уже почти середина осени, по ночам бывают заморозки, и мелкая букашня там попросту вымерзает. Тем не менее пить ее мне казалось неприятно. Но – надо!
Я глубоко вобрал в себя воздух, как будто собирался выпить не воду, а водку, зачерпнул воду в пригоршню и отправил ее в рот. Вода как вода, только чуть сладковата, словно напитана трупным ядом. Но такое ощущение могло возникать чисто психоустановочно, ведь когда вам кто-нибудь подаст стакан обычной воды и скажет при этом, что выжал в него несколько капель лимона, вы действительно почувствуете его вкус. Во всяком случае, мне было легче так себя утешить. Проглоченная эта озерная водичка вызвала внутри меня острое физическое ощущение ее прохождения в мой желудок – она обжигала, словно спирт, хотя никакой крепости реально не имела. Появилось ощущение брожения по телу некоего внутреннего огня, наливавшего меня неведомой мощной энергией. Эта энергия развернула мое тело безо всякого усилия с моей стороны, и я встал и выпрямился во весь рост, наслаждаясь новым благостным ощущением наливавшей меня силы.
Я огляделся. Мне показалось, что от кладбищенских могил стало исходить слабое свечение и от них отрываются, порхают и плавно двигаются некие белые тени, может, призраки, все ближе подступающие и с угрозой теснящиеся ко мне. На ближайшем памятнике фотография молодой черноокой девушки ожила, и ее глаза пристально уперлись в меня, казалось подозрительно оглядывая незваного пришельца с ног до головы. А со стороны озерца ко мне над водой поплыла какая-то огромная зубастая морда, размером с пивную бочку. Впрочем, это мог быть и клочок так странно оформившегося тумана, потихоньку встававшего над озером.
В этот момент заупокойную
