юной душе. Жизнь без родителей, подростковые банды, тьма, насилие, убийства и страх наказания, удивительным образом совмещенный с чувством безнаказанности. Если бы не Кухулин, если бы он не вытащил ее из этого жуткого мира, так бы и существовала она слепой мышью среди помоев и гнили. Если бы вообще еще существовала…
– Только ради тебя, Кух, слышишь, только ради тебя я напяливаю этот намордник и иду в этот крысятник, – сказала Ленора, но долго еще не решалась надеть противогаз. Грела его за пазухой, внутренне содрогаясь при мысли, что жесткая ледяная резина сдавит молодую живую кожу.
Открыв дверь, они бесшумно спустились вниз по лестничной площадке, вышли наружу. Павелецкая площадь встретила их ледяным ветром. Несмотря на декабрь, снега не было. Ленора обернулась на здание, которое только что покинула. Просевшая крыша дома подернулась бордовым – всходило солнце. Девушка посмотрела вперед. Ящеров действительно стало в разы меньше. Вместе с ночью уходил и агрессивный запал монстров, они перестали щелкать хвостами и шипеть. Некоторые из них лениво заползали в окна вокзала. Остальные рептилии семенили к соседним зданиям.
«Вы тоже не любите солнце, – подумала девушка и про себя посчитала арки: – Раз, два, три… три арки… нам туда».
В распоряжении Кухулина был автомат Калашникова, шестнадцать патронов в рожке и один в стволе. Девушка сжимала в руках пистолет Макарова, в разгрузке лежали еще два полных магазина.
– Идем быстро, но не бежим, – прошептал Кухулин.
Они двинулись в направлении вокзала. Четыре ящера, изгибаясь всем телом и оставляя склизкий след на выщербленном асфальте, понеслись навстречу путникам, спешно перебирая кривыми костлявыми лапами. Сердце Леноры гулко екнуло, она подняла пистолет, прицелилась.
– Нет! – рявкнул мужчина. – Они нас не тронут. Их время закончилось, они бегут от солнца. Идем… идем дальше.
Девушка ощутила дрожь в коленках и остановилась. На глаза навернулись слезы. Она попыталась снять противогаз, но не смогла, будто он намертво сросся с кожей.
– Они нас съедят, – прошептала она, – они нас съедят!
Сразу же стало трудно дышать, стекла мгновенно запотели. В отчаянии Ленора дернула противогаз, но он не поддался. Этот чертов намордник приклеился к лицу и отнимал храбрость. Лишал воздуха, делал слабой и беспомощной. Пакость резиновая! Это все специально, специально придумано, чтобы люди потеряли волю!
– Ленора! – Кухулин резко дернул девушку за руку. – Ленора, ящеры прошли мимо, а ты даже не заметила. Очнись! Идем!
И правда, площадь была абсолютно пуста. Рептилии исчезли, и только ветер гнал по небу низкие хмурые облака и гудел в чернеющих арках мертвого вокзала. Девушке стало стыдно за свою слабость. Совсем недавно она мнила себя ангелом-хранителем, оберегающим покой возлюбленного. И на тебе! Чуть не погубила и своего товарища и саму себя. Просто повезло, что ящеры ранним утром теряют интерес к
