не шевелилось.
Царила тишина.
Солнце нехотя попыталось одолеть туман, пробуя то тут добавить немножко тепла, то вон туда запустить несколько лучиков, но, судя по всему, сегодня его ожидала очередная тягомотная прогулка от горизонта до горизонта.
По-прежнему ничто не шевелилось.
И тишина без конца.
На Зете Прутивнобендзы целые дни подобной бездвижности случались очень часто, и этот обещал ничем не отличаться от прочих.
Спустя четырнадцать часов солнце хмуро опустилось за противоположный горизонт с чувством зазря потраченного труда.
А спустя еще несколько часов вылезло вновь, расправило плечи и опять принялось карабкаться вверх по небу.
Однако на сей раз внизу что-то происходило. Какой-то матрасс только что повстречался с каким-то роботом.
– Здравствуйте, робот, – поздоровался матрасс.
– Фгм, – произнес робот и вернулся к своему занятию, а именно очень медленному хождению по очень маленькому кругу.
– Вам весело? – спросил матрасс.
Робот, остановившись, уставился на матрасса. С большим ехидством. Однако матрасс попался какой-то уж очень глупый и лишь воззрился на него в ответ круглыми глазами.
Досчитав про себя до десяти значительных десятеричных концептов (то есть отмерив паузу, призванную выразить общее презрение ко всем матрассам и самой идее матрассности), робот вновь принялся описывать миниатюрные круги.
– Мы могли бы побеседовать, – сказал матрасс, – хотите?
Матрасс был крупный, по-видимому, один из лучших в своем роде. В наше время мало что производится на фабриках, поскольку в бесконечно огромной Вселенной – например в нашей – большинство вещей и предметов, какие только может вообразить человек (а также масса абсолютно невообразимых), где-нибудь да произрастает само.
Недавно был открыт лес, где почти все деревья в качестве плодов дают отвертки с храповиком. Жизненный цикл отвертки с храповиком весьма занятен. После сбора ее следует положить в темный пыльный ящик и не трогать много лет. Затем однажды ночью она внезапно созревает, отбрасывает внешнюю оболочку, которая рассыпается в прах, и выходит на свет божий в обличье крайне загадочного маленького металлического предмета с фланцами с обоих концов, чем-то вроде дырки под винт и чем-то вроде гребешка. Когда ее находят, то выкидывают на помойку. Никто не знает, что за радость находит отвертка в подобной жизни. Вероятно, природа – в своей безмерной мудрости – работает над этим.
Также никому не известно, что за радость находят в своем образе жизни матрассы. Это крупные, благодушные, чехольно-пружинные существа, живущие тихой, уединенной жизнью в болотах Зеты Прутивнобендзы. Многие из них попадаются в силки охотников, после чего их убивают, высушивают, экспортируют и кладут на кровати, чтобы люди на них спали. Ни одного матрасса это, по-видимому, не удручает. Всех их зовут одинаково – Зем.
– Нет, – заявил Марвин.
