Судя по тону Эйза, это место его нервировало. – По правилам, первыми осмотреть тела должны мы с тобой. Можешь это сделать?
Девушка посмотрела на два женских тела на столах. Она не видела лиц. Трупы явно оставили в тех же позах, в каких нашли: неестественных и каких-то жалких.
– Не хочу, – честно призналась Истра.
– Я тоже, но… – Эйз нервно дернул плечами. – Ты же можешь что-то почувствовать, увидеть с помощью своего дара. И так мы найдем того, кто это сделал.
Она не слишком верила в успех. Рассказанная начальником история все еще казалась девушке какой-то сказкой. Чем-то несовместимым с реальностью. Нет, опять же Истра не думала, что тела на столах станут пугающим подтверждением услышанного. Вернее, станут, но суть от этого не поменяется. Так же слабо она верила и в то, что ее дар позволит быстро раскрыть убийства.
– Ладно, – буркнула она и шагнула ближе к столам. – Не торчать же здесь полдня, если пришли. Идем.
Эйз не тронулся с места.
– Ты боишься покойников? – поинтересовалась Истра.
– Я их не люблю, – признался сыщик.
– Было бы странно, если бы любил, – проворчала девушка.
Она уже была совсем рядом с первым телом. Внучка. Судя по красному плащу. Протянув руку, Истра дотронулась до мягкой шелковистой ткани, обращаясь мысленно к своему дару.
По кончикам пальцев пошло легкое покалывание. Это было привычное ощущение. Так же привычно девушка почувствовала тепло, будто вещь ей что-то отдает. Свою историю.
Сначала пришли эмоции. Счастье, волнение, ожидание чего-то очень хорошего. Девушка, которой принадлежал этот плащ, любила эту вещь. А ведь он совсем новый. Недавно пошитый. Просто она о нем мечтала. Увидела недавно такой и захотела себе похожий. Потом Истра увидела, как тонкие морщинистые руки, уже не такие ловкие, но еще умелые, кроили и сшивали плащ. Ровными аккуратными стежками, с любовью, с теплом.
– Плащ ей сшила бабушка, – сказала Истра вслух, и, переместив немного руку, дотронулась до платья. – Весь ее наряд шила бабушка. При жизни эта пожилая женщина была одной из лучших портних столицы. Она вкладывала душу в вещи, которые создавала.
Продолжая ощупывать платье, поразительно тонкое и легкое, на белизне которого так некрасиво и неряшливо теперь темнели пятна засохшей крови, девушка прикоснулась к вышивке на груди покойницы. Белым по некогда идеально белому, с вкраплением малюсеньких жемчужинок и хрусталиков. Тонкая работа. Это убитая девушка сделала сама. Она расшивала платье долго и мечтала над ним. О бале, о романтической встрече и любви с первого взгляда. О быстром танце, музыке. Она любила музыку.
– На ней не видно украшений, – продолжала рассказывать Истра. – Ни колец, ни сережек. А сейчас модно себя украшать. Я полагаю, семья у них была небогатая. Шитьем и вышивкой они зарабатывали неплохо, но тут не до драгоценностей.
Девушка совсем забыла, что перед ней на столе лежит тело погибшей.
