в перекрестки,Чтобы чуждые силы связать.
Повествует бродячее эхо
В марсианских пустотах пород,
Как земля расступалась прорехой,
Цепь хребтов поднималась из вод.
Время скрылось за синие ставни,
Преломилось лучом в серебре,
Грезит век полумесяцем давним,
Изразцами на алтаре.
Люди здесь простодушны и прямы,
Немудреный очаг берегут,
И выходят из глины Адамы
На скрипучем гончарном кругу.
«Под взыскательным жребием рока…»
Под взыскательным жребием рока —
Трудных жизней круговорот.
Перемешаны краски Марокко
Между черных и белых широт.
Здесь народов скрестились дороги,
И берберская глушь приняла
Беглецов и скитальцев убогих —
Внуки Хама не ведали зла.
Сохраняя потомков завета,
Мудрость их обретали взамен
В синагогах, на минаретах,
В крепостях – за периметром стен.
Бубна плач, перестук барабанов,
Андалузская скорбь скрипачей —
Все сошлись под шатрами барханов,
В глубине африканских ночей.
«От Грузии повеет теплой грустью…»
От Грузии повеет теплой грустью
И близостью! Вершины гор парят,
Нисходит ночь, кадит туманом густо,
По морю звезды бродят наугад.
Во тьме сияет золото Колхиды —
Природы изобильное руно,
Прощаются печали и обиды,
Жить на земле в любви заведено.
Сок виноградный закипает в лозах,
Певуча кровь Давида и Тамар…
И рвется к небу восхищенья возглас —
Благословенье за бесценный дар.
«Звезды рассыпаются метелью…»
Звезды рассыпаются метелью,
Серебрят узорами окно,
Над земной прохладной колыбелью
Им блуждать и помнить суждено.
От ветров февральских не укрыться,
Брезжит в сердце искорка огня —
Зерна жизни солнечные птицы
От ненастий крыльями хранят.
В час весенний тишину рассеет
Звонких льдин блаженный антифон…
Свяжет воды посох Моисеев,
Вознесет молитву Аарон,
Великаном пробудится север,
Псалмопевцы встанут из земли,
И листва зашелестит на древе,
Что в снегах от бед уберегли.
«Открыла дверь – и крылья отстегнула…»
Открыла дверь – и крылья отстегнула,
Покой и радость: молчаливый дом!
Пространство жизни, мир стола и стула…
В чужих хоромах дышится с трудом.
Я здесь хозяйка, женщина, богиня,
Извилист путь к родному очагу.
Теперь печаль туманом синим сгинет:
В любой момент прислушаться могу
К спокойному теченью судеб, мыслей,
Сложить слова в неторопливый ряд.
Над книгами так замирает
