не оставила меня равнодушным.
«АРХЕОЛОГИЯ. Находка в горах.
В горном районе северо-западной окраины штата Джамму и Кашмир на высоте 3.600 метров группа индийских археологов обнаружила руины древнего буддистского монастыря, относящегося к Х веку нашей эры. При раскопках были найдены 12 статуй из дерева и слоновой кости».
Вспоминается свежий сон, мне снилась японская буддистская скульптура, как всегда в руку. Эта политграмота и есть чай.
Как ошибочные взгляды в ничем, и находят себе поддержку вот эти дни. Не жаль сознания потерять. Будь правы диалектики, их постулаты печатались бы на пачках чая. А так этот чай просто лежал рядом с тем, что индийским называется. Примиряющая тенденция – афористическое что-нибудь вроде: ошибки делаются, чтобы правильно вспоминать. Так и мечты суммируют неправильные взгляды, и их надо переваривать. чтобы они пришли в соответствие с реальностью.
Под окнами листва кипит, как чай в чайнике. Ветер, разыгравшийся не на шутку, вымел последние облачка с неба. Уже осень. Отапливаемся газом. Вода холодна и напоминает о близких утренниках. Но сегодня день обещает быть теплым. Молодею во снах, старею, сидя в четырех стенах. Вера смотрит телевизор, я смотрю в это время сны. Мне снится, что финские толстосумы придумали способ заставлять вулканы передвигаться сами по себе и ищут вулканические горы по всей Скандинавии, чтобы привести их к себе, под Хельсинки. И действительно, во сне, в заоблачной выси тут виден уже один вулкан. Суоми, Самоа… Утром передают, что началось извержение Сент-Хеленс. Вот какие странные превращения претерпевает действительность во снах. По телевизору такого не покажешь.
И иди. И тогда куда-нибудь, когда-нибудь ты приходишь. Чем ближе мечты к своему осуществлению, тем прочнее стирается в воспоминаниях эта разница и становится непонятным: мечты ли это реализуются, или явь до того переплетается с мечтами.
Свет в прихожей, невидимый с улицы. Новый день настает. Нашумевшим слухом и живи. Остальной свет уличный. Не нервничаю и прикуриваю одну от другой. Выдался денек, когда рассвело дружно в восемь. Слышен каждый звук с железной дороги, это вдохи и выдохи города. Выпил лечебный чай и надо размяться. Если посмотреть вдоль рельсов, виден Исаакиевский собор. Вот и все, что нас с городом связывает. В остальном он заявляет о себе несмолкающим гулом. Насколько привычней и понятней звуки с железной дороги, что они целиком растворяются в городском шуме, незаметны. Пробовали ходить гулять, но и с другого края района ветка железной дороги. Ночью это впечатляюще. И получается, что мы только и живем проходом и уходом поездов, набирающих тут скорость. Сад вдоль железной дороги напоминает ощипанную гроздь винограда, что само по себе напоминает миф о пьяной деревне, даосском винном рае. Но надо хоть раз поесть мяса Витебского вокзала. Уж осень, съездил в Пушкин.
Красные, желтые и зеленые кусты и деревья на дворе. Как из астрономической обсерватории, разглядываю дома за железной дорогой, самые дальние, которые здесь видны.
