ему нужна. Как же сильно. Но нет, всё, уже слишком поздно. Луна. Сегодня она единственная свидетельница их последней встречи.
Она поцеловала его. Её красная помада осталась на его губах, ну и пусть, больше никто не сможет посмотреть на него. После поцелуя она вынула пистолет и, прицелившись ему в грудь, выстрелила… Минута, и он труп. Холодный… Мертвее всех мёртвых. Он упал, покачнувшись. Поймав его, она выбросила тело в реку, что бушевала под ними, унося своё течение куда-то в лес, далеко за пределы города. И смотря, как медленно уплывает тело, взглянула на белоснежное пальто, на котором красовалось пятно крови. Сняв с себя, выбросила ещё и его и в платье на бретельках пошла в кафе.
Их последняя встреча №111 закончилась. Расставшись навсегда, он лежал на берегу реки с дырой в сердце, его обледеневшие глаза смотрели в небо, на луну, которая стала ещё и свидетельницей его смерти.
Она же сидела в кафе, курила много, и кровь под ногтями, и красная помада на губах, напоминавшая о поцелуе, – всё принадлежало ей. До единого. Она ничего не хотела отрицать. Да и зачем? Он весь принадлежал ей, даже его смерть. Она подняла бокал и громко сказала:
– За всех мужчин, что делают нас сильнее.
Моя любовь к тебе №5102
Холодная и темная темница, преисподняя ада, куда отправляют всех, кто не понравился. Вот она, настоящая жизнь наша и удел наш людской.
Я сижу и гнию, живя, и свет, проникающий ко мне через небольшие окошки, даёт понять, сколько мне осталось тут, раны мои от боёв в этой жизни кровоточат. Но сделаны они не врагами моими, а друзьями. Людьми, в чьи руки я вверил себя, людьми, в чьи руки я доверил мечи для охраны моей плоти, людьми, в чьи руки вверил слово, чтобы защищали мою душу. Они предатели, что гуляют сейчас на свободе, не имея памяти обо мне.
А враги мои смотрят с презрением и жалостью на меня, знают, что недолго мне осталось на этом свете. Не трогают меня больше, не заставляют встать, ничего больше им от меня не нужно, они ждут, когда скончаюсь я, чтобы отправить тело моё в землю, где покоятся все, кто жил когда-то на земле.
Я поднимаю глаза и вижу тебя. Ты в белом, как ангел, локоны твои светлые и глаза ясные, как и твоя душа. Ты словно ребенок, что заблудился в этом аду средь палачей и предателей. Что же забыла ты тут? Что привело тебя сюда? Вопрос этот занимает мою голову уже несколько ночей. И находит ответ лишь тогда, когда ты приходишь ко мне, осматриваешься и что-то пишешь своей рукой на темной бумаге. Глаза твои полны печали, и горе, что в них застыло, вот-вот вырвется наружу. Я хочу протянуть руку к тебе и вытереть слезы твои, успокоить душу твою, но не могу, сломаны они у меня, не могу я ничего, кроме как сидеть и смотреть на мир и на жизнь, что ходит вокруг каждого пленника здесь. Тут неподалеку и смерть ошибается и ведёт с жизнью неравный бой. Но тут, в пределах этой камеры и в пределах других камер, смерть выигрывает, и жизнь отступает на поверхность. Там, где ей легче всего дышится. Закрываю глаза, когда рука твоя ложится на мои веки, ибо я не в силах сопротивляться тебе,
