плечами и ссылаться на теплые воспоминания, которыми пропитаны старые стены с щелями и прорехами.
Солнечные волны плыли над Зараево вместе с дымом костров. С одной стороны, Лиза вынуждена была признать, что остальные дачники гораздо трудолюбивее ее. Они очищают свои маленькие поместья. С другой стороны, Лизу вел вперед неумолимый долг. Кто, если не она, разберется в этом деле, полном намеков и недомолвок? Лиза шла сейчас, как по кладбищу. Вот мертвая дача Макаровых. Закрытые ставни, гробовая тишина. Зинкины мать и отец куда-то уехали, как сказала Натали. А сама Зинка пустилась в путешествие, из которого нет возврата.
Приближаясь к даче Рюминых, Лиза увидела, что Мария Васильевна, как и другие, жжет на костре прошлогодние листья. В ее темных волосах появились яркие седые пряди. Она была по-прежнему массивной, но в ее походке и осанке появилось что-то старческое, хотя Марии Васильевне не было и пятидесяти. Не заметив приближения Лизы, она пошла на веранду. Вслед за ней вальяжно потащилась и Фиджи, черно-белая толстуха, которую при своей жизни Леся баловала всякими кошачьими деликатесами.
«Мои первые слова должны быть мягкими и сентиментальными», – решила Лиза, поднимаясь на веранду. Мария Васильевна штопала носки, сидя в кресле.
– Мы тоже с Лесей часто жгли костры: то у вас, то у нас… – сказала Лиза. Она не знала, стоит ли ей поцеловать Марию Васильевну. Эта Лизина нежность может вызвать у нее истерику, и тогда разговора не получится.
Реакция той была неожиданной. Она не только не кивнула Лизе, но вдруг сказала чужим отстраненным голосом:
– Не надо никаких воспоминаний. Уходи.
«Вот это номер!» – охнула Лиза. Она ожидала чего угодно: слез, причитаний, но только не железного щита, которым сразу отгородилась Рюмина-старшая. Надо было срочно менять тактику. Лиза рассчитывала на доверительную женскую беседу. А теперь следовало выйти на деловой разговор. «Милые штрихи» воспоминаний не сыграли своей роли. Так, может быть, Лизин трезвый подход к событиям изменит ситуацию к лучшему?
Не дожидаясь приглашения, Лиза присела напротив Рюминой. Она хотела встретиться с ней взглядом, но та прятала глаза.
– Мария Васильевна, я пытаюсь разобраться в Лесиной истории.
– Нет никакой «истории»! – Она наконец вскинула взор. Он был наполнен ожесточением. – Говорят, что другим матерям приятно видеть бывших друзей дочери. Но это – другим. Мне – нет. Я не хочу видеть никого из ее подруг! Ты поняла?! Я не желаю никаких воспоминаний!
«Чего ж тут не понять… Возможна и такая неадекватная реакция на происходящее. Тебе хочется отгородиться от мира. Включились защитные силы твоего организма. Ты намеренно отключаешь тот участок памяти, который связан с погибшей дочерью». Лиза набрала в легкие воздуха и тихо, но требовательно сказала:
– Мария Васильевна, я буду с вами предельно откровенна. Мне нужно лишь несколько деталей, чтобы начать разматывать странный клубок. И эти детали
