ни старался… И поэтому нерастраченные чувства вылились на сына. Все эти людские домыслы, мол, демоны (читай, исчадья ада) любить не умеют – полная чушь!.. Умеют. Но – человека?! Пусть и плод собственного чрева, но – человека?!.. «Да уж, умница, Мэрта, отличилась так отличилась! – подумала демоница, в который раз чувствуя себя совершеннейшей дурой. – И что теперь с этим прикажешь делать?.. Может, все-таки быть поласковее к Алхешу? Не то ведь и правда возьмет другую жену, которая и родит, и приголубит… А мне куда деваться? Кому я такая бесплодная нужна?.. Только разве что в Четвертый легион, на границу Улья, воевать… И тогда наверх мне путь будет заказан».
Она нервно замолотила длинным хвостом по шкурам. Нет, только не в Легион!.. Тогда она больше не увидит сына. А это для нее было смерти подобно… Да, любовь демона – страшная вещь. В особенности для него самого.
Беспокойный сон измаявшейся демоницы был нарушен самым бесцеремонным образом: внутрь пещеры просунулась голова с длинным рогом посередине, и знакомый веселый голос бодро проорал:
– Ага! Вернулась, ящерицын хвост?!
– Что?.. – вздрогнув, Мэрта подпрыгнула на постели и, тихо ругнувшись, прошипела: – Шенер, зар-раза… Что ты вопишь на весь Лабиринт?
– Ну, не на весь… – разулыбался гость, откидывая рогом половинку дверной занавеси и проскальзывая внутрь. – Скажем, только на треть. Не шипи, не шипи! Подумаешь, разбудил… В первый раз, что ли?
– Вот именно, – недовольно отозвалась она, потягиваясь и широко зевая. – Был бы ты потише – цены б тебе не было. Что пришел? В гости или по делу?
– Старейшина за тобой послал.
– А ты тут при чем? – Мэрта с хрустом размяла шею и села. – Или из Разведчиков в мальчики на побегушках податься решил?..
– Да че я тебе, шестерка голимая, что ли?!
– Фу, Шенер… Третью сотню лет разменял, а «базар» – как у юнца безрогого!
– Вот давай еще ты меня поучи, да… – скуксился тот.
Демоница удивленно хмыкнула:
– А что, еще кто-то рискнул?
– Да была там… одна… – Он помялся, вспомнив суровую няньку, и махнул лапой: – Не важно! То есть как бы важно, но к старейшине не относится. Ты поторопись, Мэрти, а то мудрейший ведет себя как-то странно… Потому мне и велел тебя привести, кажется. Своим не доверил, а мы же вроде как друзья!
– Почему «вроде»? – улыбнулась демоница, вставая. – Хорошо, пойдем. И расскажешь заодно по дороге, что там со старейшиной… Шенер, ты чего застыл-то?
– Еще одно дельце есть, – понизив голос, сообщил он. Потом подозрительно покосился в сторону дверных занавесей, втянул носом воздух и, убедившись, что снаружи никого нет, поманил подругу когтем: – Ухо подставь.
– Ну? – фыркнула
