дня прошла не в пример спокойней, чем накануне. Никаких форс-мажоров, никакой беготни – тихая и размеренная рутина тихой и балансирующей на грани банкротства фирмы.
Однако Игорь не мог не признать: те несколько раз, когда он снова остался один в каморке на четвертом этаже, дались ему очень нелегко. И всякий раз, когда он шел от двери к лестнице или обратно, его ноги слегка пружинили при каждом шаге. Игорь слушал, какой звук издают половицы.
Скрывать свое изменившееся поведение перед Дэном и Зориным было нелегко, но, кажется, справился он удовлетворительно. Хотя как знать, если Зорин еще вчера оказался таким внимательным, то, может, и теперь все углядел. Углядел да задался вопросом: «А не поехал ли этот кругляш кукухой?» Представляя, как эта мысль возникает в голове у коллеги, Игорь начинал переживать сильнее, делал дополнительные усилия, чтобы выглядеть нормально, из-за чего пару раз слишком натужно рассмеялся над шутками Зорина, чем неприятно напомнил себе Дэна.
От этого Игорь окончательно озлобился и на себя, и на своего слишком смекалистого коллегу, да и на второго заодно тоже. Благо день действительно оказался спокойным, что позволило улизнуть домой пораньше.
Возвращаясь через средних размеров пробку, он впервые решился задуматься о том, что заставило его вести себя так по-идиотски. О Славе. О пропавшем и, видимо, так и не обнаружившемся Славе.
Определенно Нина никогда не упоминала этого имени раньше. Правда, на работе у нее были, естественно, не только постоянные сотрудники, всяких аутсорсников хватало с избытком. Но вряд ли исчезновение одного из них вызвало бы такие катастрофические последствия, у них же там почти все проекты намертво встали.
Хотя почему нет?
Игорь попробовал представить какого-нибудь мастера по монтажу, который забрал бы материалы со съемок – допустим, кто-то додумался дать ему единственный вариант, не имеющий копий, – а потом попал в больницу с чем-то тяжелым, что мешает ему выйти на связь. Вот лежит он на койке, страдает. А рядом тумбочка, в ней – его рюкзак, который был при нем, когда его совершенно внезапно и спешно увезли на скорой помощи, и в котором лежит заветный внешний диск. Но при этом он каким-то образом умудрился посеять телефон, выйти на связь хотя бы с его женой ни он сам, ни кто-нибудь из больничного персонала не почесался. А госпитализировали его в критическом состоянии. Настолько, что лежит он без сознания. Или без памяти…
Цокнув от накатившего раздражения языком, Игорь понял, что выдумывает невразумительную чушь. Вроде той, которую какой-нибудь тугой на соображалку муж будет втирать своей жене после выходных на чужой даче с бабами. Нет, найти простое объяснение в такой ситуации не получится. Все варианты с больницами, пьянками или несчастными случаями к этому моменту должны были быть уже проверены.
Но что тогда? Неужели Слава мог сбежать тайно от всех? Внезапно? Раз настолько внезапно, то, наверное, не просто намеренно, а по заранее разработанному плану. Что же он, вздумал прихватить
