своего отца и со временем войдет в его бизнес, однако отец, вероятно, смотрел на все это по-другому. Вернее, смотрит сейчас, когда все изменила возможность иметь детей. В конечном итоге сын Шарлотты Джонсон заберет у Люси все.
– Мне жаль, что тебе все это не по душе, котенок, но Шарлотта будет тебе доброй матерью.
Новой мамой?
Будет распоряжаться там, где когда-то царствовала ее мама?
Люси инстинктивно подавила в себе шок и боль, но внутри все кипело. Она найдет выход. Она все исправит. Найдет способ. А пока нельзя говорить ничего такого, о чем можно потом пожалеть, нельзя сжигать за собой мосты.
– Это такая неожиданность, папа. Ты заслужил счастье, и раз уж ты уверен, что миссис Джонсон будет тебе доброй женой, так тому и быть. Желаю тебе всего хорошего.
Люси готова была взорваться, но вместо этого улыбнулась, гадая, насколько естественной выглядит ее улыбка.
Кажется, отец ничего не заметил. «Это моя девочка», – как-то сказал он. А теперь изгоняет свою «девочку» из своего мира? Случается, что женщины управляют бизнесом. Случается, что дочери наследуют дело отцов. Редко, но случается.
Неужели дело в ее внешности? Миленькая не значит слабоумная. Уж кто-кто, а отец должен понимать это.
Он встал и поцеловал ее в макушку.
– Ты моя ненаглядная дочка, Люси, и я всем сердцем люблю тебя. Ведь ты знаешь это, не так ли? Мое самое заветное желание – видеть тебя счастливой.
Девушка немного оттаяла.
– Знаю.
– И в надлежащем окружении.
Люси стоило большого труда сохранить спокойствие до той минуты, когда отец выйдет из комнаты. Но и после его ухода она не шевельнулась.
«В надлежащем окружении».
По его мнению, ей не место здесь, в ее доме, в ее мире.
Через четверть часа размышлений Люси ощутила себя так, будто ее душу вывернули наизнанку, и не знала, чем теперь заполнить воцарившуюся там пустоту.
Она вскочила и устремила взгляд на портрет матери, как будто ждала от него помощи. Но так бывает только в сказках: умершие приходят к живым, чтобы помочь или, наоборот, помучить. Девушка отвернулась, на глаза навернулись слезы. Она не допустит, чтобы ее лишили всего, что ей дорого!
Бетти Хенуэй, ее ближайшая подружка, жила через дорогу, и Люси поспешила к ней, даже не надев шляпку.
– Твой отец и миссис Джонсон? – ахнула Бетти, когда они уединились в девичьей спальне. – Мачеха?
Поддержка подруги приободрила Люси.
– Ужасно, правда?
– Кошмар! – заявила Бетти, обнимая ее.
Бетти – тоненькая, темноволосая, с карими глазами – славилась своим здравомыслием. Вот и сейчас, проанализировав ситуацию, она в раздумье сказала:
– Миссис Джонсон вполне приятная дама, с этим не поспоришь, но ведь хозяйкой в доме теперь станет она…
– Вот именно! А для меня это самое страшное, поэтому оставаться там я не смогу. –
