она вас в ежовых рукавицах держит, – заметила гримёр, когда тень начальницы исчезла в коридоре.
– Нет, по-моему, она очень мудрый руководитель. Никого близко не подпускает, со всеми одинаково строга, держится на расстоянии. Хуже, когда кто-то из труппы в любимчиках, а ты нет.
– А мне кажется, что вы ей нравитесь.
– В таком случае, мне это приятно слышать. Но, по правде говоря, я так и не поняла, как она ко мне относится. Так долго не выпускала на сцену солисткой.
– Она и не могла, были другие обстоятельства. Сами понимаете.
– Да, я в курсе. В нашей профессии не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Зато какое счастье – танцевать!
– Как хорошо, что сегодня Баядерка. Такой красивый спектакль. Каждый раз словно перерождаюсь в нём. Он меня так вдохновляет, – неожиданно для себя разоткровенничалась балерина.
– Всё, готово. Можете идти, – закрепив на голове Полины сверкающую тиару[19] сказала девушка и добавила: – Сегодня останусь на спектакле и буду держать за вас кулаки.
Полина от неожиданного взаимного проблеска эмоций и откровения даже приобняла её, а затем поспешила в свою гримёрную. В зале дали первый звонок.
Последняя деталь костюма. На лицо накинута легкая вуаль, и балерина уже не Полина, а Никия – хрупкая, возвышенная и ранимая хранительница священного огня, чья жизнь и судьба уготована высшим силам. В зале прозвучала лирическая увертюра, и на сцене минимально одетые мужчины-воины уже страстно танцевали вокруг костра. С минуты на минуту выход на сцену, и смиренная Никия уже стоит за бутафорными воротами.
– Сегодня будем танцевать вместе, – едва послышался тихий и очень высокий голос. Увидеть говорящего не было никакой возможности. Из-под вуали в полумраке были видны только пол и кончики её пуантов.
– Кто это? – чуть слышно спросила солистка. По всей вероятности, за кулисами Полина была одна. Она слышала, как костюмерша, надевшая вуаль ушла. Никто не отвечал. Балерина от волнения сделала долгий и глубокий выдох и проговорила:
– Что только не померещится перед выходом!
– Будь сегодня мила с Солором[20], – ещё более отчётливо донеслось до её сознания, но уже прозвучало арпеджо[21] арфы и из зала доходили звуки музыки выхода Никии. Балерина одухотворённо, по-православному, три раза перекрестилась, положила пальчики рук на плечи и сделала первые шаги.
Оркестр возвышенно заиграл лирическую и запоминающуюся мелодию выхода главной героини, и, к счастью, несколько любителей балета в зале поприветствовали её аплодисментами. Полина тут же вошла в роль и очень точно исполняла каждое движение. «Будь мила» – эти слова не выходили у неё из головы, и, танцуя своё первое соло на фоне меланхоличной мелодии флейты, балерина старалась каждым жестом рук, корпуса, транслировать в зал девственную эмоцию чистоты и одухотворённости.
Тиара – украшенный драгоценностями головной убор.
Солор – главная мужская партия в балете «Баядерка».
Арпеджо
