Дочь погибших альпинистов. Анна Аксинина

      – Конечно. Кладбище предназначалось как место памяти сугубо киргизских альпинистов, вернее, – для членов Киргизской федерации альпинизма. Их привозили отовсюду сюда. Место удобное тем, что отличная дорога от Фрунзе проложена, 45 км от центра города. А от лагеря всего 500 метров вверх по тропе на пути к ущелью Адыгене.

      – А Катя, что с ней стало?

      – Её, как водится, социальные работники определили в детский дом. Это в поселке Барышево, недалеко от города. Мы с ребятами в сентябре собрались, купили игрушки, гостинцы, поехали её навестить. А нам говорят, её уже усыновили, то есть удочерили. И, главное, не говорят, кто. Мы раздали малышам подарки и уехали ни с чем.

      Марина расстроилась. Всё зря, практически все разговоры – лишняя информация. Пора подвести черту. Она поднялась, Кординов тоже встал.

      – Значит, вы не знаете, кто эти люди, её новая семья?

      – Нет, почему же, знаю. Хорошие люди, из альпинистов, вроде. Кто-то мне говорил недавно. Кто?.. Ах, да! Это Таня Варфоломеева и говорила, когда мы на даче у Игореши собирались года два назад. Таня была Светина лучшая подруга, она как-то разузнала про Катю, вроде, даже встречалась с ней.

      – А можно её телефончик?

      – Да. Легко. Мы тогда с ней обменялись номерами. А до этой встречи не виделись лет пятнадцать, наверное. У Тани и фотографии должны быть. Увидите – передавайте от меня привет.

      Марина сидела в вагоне метро, наслаждаясь прохладой. Новосибирский метрополитен нравился Марине своей миниатюрностью: тринадцать станций, две линии! Она как-то на спор с Петей выучила всю схему с первого раза. Разговор с Кординовым её настроил на оптимистичный лад. Расследование обещает быть очень быстрым и лёгким. Мысли были короткие и ленивые. «Ехать всего 3 перегона. К Татьяне сегодня даже звонить не буду. Вот после рыбалки можно будет договориться о встрече. Скорей домой – и на диванчик! Как хорошо в гостях, даже готовить не надо».