иметь супругу. По слухам, у нее не все в порядке с головой.
– А что если он опасается суда за уголовку?
Генерал с сочувствием посмотрел на Барского и подытожил:
– Наверное, всем в стране, кроме тебя, старикаша, известно, что он начинал как «торпеда» в Муромской преступной группировке, пять раз привлекался к уголовной ответственности за отмывку денег мафии, вышел в уголовные авторитеты на торговле «живым товаром», продавал в немецкие и ближневосточные бордели русских девчонок. Всего через руки его агентства прошло свыше пяти тысяч баб, о пятистах из которых с тех пор ни слуху ни духу.
– В таком случае он может быть связан с зарубежными разведцентрами…
Генерал сердито махнул рукой, прерывая его.
– Разве ты не помнишь, что именно он два года назад совершенно открыто передал президенту США списки наших резидентов за рубежом, так сказать, в знак наступления «эры дружелюбия»? По сравнению с ним Пеньковский выглядит просто патриотом.
– Черт побери, но как такой человек может руководить государством?! – воскликнул Барский.
– Да ты еще совсем мальчишка, – насупился Кравцов. – Неужели ты думаешь, что на совести Андропова, Брежнева, Хрущева, Сталина, да и того же Ленина было меньше воровства и крови? Но они вместе с тем боролись за светлейшие, самые прекрасные идеалы человечества, и отдельные их проступки не отражались на общем курсе государства. Капиталисты боялись нас как огня, союзники пресмыкались перед нами, народ день в день получал зарплату…
«На которую нечего было купить», – подумал Барский.
– … и пусть в отдельных регионах страны порой встречались отдельные случаи дефицита…
«…масла, муки, мыла, мяса, сигарет, спичек, белья, зерна, колбасы…»
– Однако в целом народе жило стремление к лучшему будущему. Сейчас же по вине Корсовского и иже с ним господ-дерьмократов мы скатились в такой тупик, что потребуются десятилетия на то, чтобы вновь выстроить все нарушенные экономические связи. Как могут честные порядочные люди не вмешаться в этот хаос? Впрочем, я отвлекся. Да будет тебе известно, что сейчас этот человек оказался на крючке у шантажиста. Причем у настолько влиятельного шантажиста, что наш вице-премьер действительно испугался и готов есть у него из рук. И любим мы его или нет, мы обязаны оградить его от посягательств… Ты себе представь, что если этот шантажист по совместительству работает… даже не на ЦРУ, а на любую из зарубежных разведок – нашей стране грозит катастрофа.
– По-моему, – проронил Барский, – Корсовского в том году уже пугали семью чемоданами с компроматом. И он не испугался.
– Зато теперь он трясётся от ужаса, – улыбнулся Кравцов и вдруг стал похож на кота, который знает, что мышь близко. – Он настолько напугался, что давеча его увезли в больницу с сердечным приступом. Больше того, мне известно, что он чем-то напуган настолько, что от паники почти лишился рассудка. И если мы сможем узнать, что его так напугало… то уверен, что мы… э-э-э… сможем избавить страну от нависшей над ней
