предложила ему чаю и Владислав Семёнович, к удивлению Саши, согласился так скоро, что можно было подумать, что чаю он уже лет сто как не пил.
Напиток в доме водился простенький – обычная «Лисма», но, вкушал его Смолкин с большим удовольствием.
Именно вкушал – наливал горячую, ароматную жидкость в блюдце и отхлебывал, сладко прижмуриваясь от полноты чувств, а Сашина мама, польщенная сверх всякой меры, подкладывала дорогому гостю, вкуснейшее варенье из «владимировской» вишни.
Варенье, равно, как и чай, были приняты на «ура».
У Саши, вообще, сложилось впечатление, что Смолкин – человек в быту неприхотливый, раз с таким удовольствием лопает все, что дают.
Впрочем, мамино вишневое варенье, само по себе являлось шедевром, а уж про пирог «Пьяная вишня» и говорить не приходилось.
«А, вот пирога – нету. – злорадно подумала Саша. – Нету и все! Съели весь, ни кусочка не оставили! Его мама редко стряпает – продукты больно дорогие! И, вообще – нечего тут, всяких, пирогами угощать! Подумаешь, подвез на машине – велика важность, что ж я ему теперь, обязана, что ли?»
Саша старалась разжечь в себе неприязнь к Смолкину, морщилась, когда мама промывала её раны перекисью, пыхтела и щурилась, но начальник Марьяны только участливо кивал, порывался бежать в аптеку за каким-то новомодным средством от ушибов и, вообще, вел себя, как лучший друг семьи, а не как владелец супермаркета.
Еще с большим удовольствием он, украдкой, разглядывал Сашино лицо, стараясь не смотреть слишком часто на круглые, с ямочками, девичьи коленки, сплошь замазанные зеленкой.
Кроме того, Вячеслав Семенович успел приметить, что кроме телевизора «Сони», более или менее нового, да «ДВД» – плеера, бытовой техники в скромной квартирке – месте проживания двух женщин, почти не имеется, а если и имеется, то она дышит на ладан.
В углу крохотной, шестиметровой кухни, натужно пыхтел старенький холодильник «Атлант», чистенький и ухоженный, газовая плита, так же, не поражала своим современным видом, но больше всего Смолкин умилился, заметив в ванной комнате веселенькую шторку, с симпатичными разноцветными зонтиками.
Эта шторка, равно, как «ДВД» – являлись единственными вещами, купленными недавно и радовавшими глаз.
Допив чай, Смолкин, вежливо раскланявшись с Екатериной Власовной, пожелал Сашеньке скорейшего выздоровления и был таков.
– Марьян! – виновато потупившись, Саша поскреблась в дверь к подруге, живущей этажом выше. – Юбку постираешь?
– Шо? Снова? – ахнула Марьяна, жующая большое, краснобокое яблоко. – Опять виноват йогурт? Это уже входит в привычку!
– Если бы! – обреченно вздохнула Саша и принялась рассказывать о своих злоключениях.
Марьяна сунула в руки пострадавшей такое же огромное яблоко, как свое собственное, уже съеденное наполовину и упала на диван, дергая ногами от полноты чувств.
Услышав о том, что Саша вновь
